Элемента.T - [20]

— Не зря ли ты делаешь это, Николай Михайлович? — спросил его стоящий рядом элегантный джентльмен с седой раздвоенной бородой.

— Так дочь же она мне. Родная кровь. Чего ж будет в приживалках всю жизнь мыкаться? Мать её я замуж пойти не уговорил, так хоть дочь законной наследницей сделаю. А то не ровен час сгину, а это всё кому тогда останется?

— Жаль, что наследника ты так и не родил.

— Жаль, Петя, жаль. Да только что ж поделаешь. И жена родами померла, и дочь старшую не уберёг. Думал, хоть зять у меня путный будет. Эх! — Он махнул рукой и достал из нагрудного кармана часы на цепочке. — Пора!

— Так разве ж плох зять?

— Не береди ты раны, Петя! Слабый он, чувствительный как девка. А после смерти Дусеньки ещё и за воротник регулярно закладывать стал.

— Вот ведь ирония то, — сказал бородач, беря со стола и вчитываясь в бумагу. — И одна дочь Евдокия была и вторая.

— Да имя то у неё было странное, то ли гилякское, то ли нанайское, и не выговоришь ведь с первого раза. Да в перепись ей другое дали. Вот и получились обе Дульсинеями, — и он снова махнул рукой и встал.

— Кажется, у нас уже есть кера, — сказал Дэн. Феликс отвлёкся на его голос и видение пропало. Дэн выхватил у него бумагу. — Нам не обязательно туда и ходить. Купец первой гильдии Николай Михайлович Ланц признаёт своей дочерью и законной наследницей Евдокию, по матери Елагину.

— Интересно, это ж по какой такой причине? — Алиенора, несмотря на предложенный Дэном стул так и осталась стоять, пристально разглядывая Феликса.

— Она ему родная дочь, — пояснил Феликс. — Не в законном браке рождённая, но всё же родная.

— А ты, значит, кер, хоть выглядишь как стопроцентный азур?

Алиенора не ждала ответа, и Феликс только неопределённо пожал плечами. Ему задавали это вопрос так часто, что он привык.

— Вариация дабл? — она посмотрела на него так, словно что-то об этом знала, долго, внимательно. И Феликс уже готов был спросить, но она отвернулась.

— Значит, дом твой согласно этой бумаге принадлежал нашей бабке? — спросил Дэн.

— Да, отец потому его и купил. Бабка в нём кое-что прятала. — Феликс начал аккуратно доставал из ящика остальные бумаги. — Но потом вернулась и всё забрала.

— Ой, всё ли? — Дэн пересматривал всё, что подавал ему Феликс. — Судя по этим документам, неслабые были у купца активы. Опись драгоценностей?!

— К сожалению, только этот лист и сохранился, — пояснила Алиенора.

— Наша бабка хитра и умна. Не думаю, что всё хранила в одном месте.

— А тебе её богатства нужны? — Феликс посмотрел на Дэна с недоумением.

— Богатства – нет, но их народ тесно связан с нашим. Она потомственная шаманка. Они умеют прятать и призывать алисангов. В их легендах рассказывается про войну, в которой погибли Мудрейшие. Её далёкие предки хоронили тело Ватэса. И она осталась последней, хранящей эти знания. Её знания — вот настоящая ценность.

— Неужели она ещё жива? — Алиенора снова взяла в руки первый прочитанный документ. — Согласно этой бумаге ей почти сто двадцать лет. 12 апреля по старому стилю – это 25 апреля по-новому.

— Значит, скоро у неё юбилей. — Дэн вздохнул. – Я обещал, что буду рядом, когда она умрёт. А судя по её здоровью, ей осталось недолго.

— Я думаю, она тебя призовёт, когда почувствует, что пора, — ответил Феликс. — Жаль, что Ева категорически запретила быть там с тобой и мне и Эмме.

— Это не обсуждается, — ответил Дэн. — Но я вернусь в Сосновку, как только смогу. То есть, как только мы закончим с этим архивом.

Он обречённо обвёл взглядом стоящие на полу ящики.

— Что же ты хочешь в нём найти? — Алиенора всё же присела на свободный стул и с него показывала пальцем на коробки. — Это документы, что хранились в сейфе купца. Эти привезли с Сосновки. Дело о пожаре. А это, — она показала на ящик, что принесли первым, — документы, что хранятся в архиве о самом доме, все бумаги о передаче его от одной конторы другой и прочее.

— Значит, эта коробка нам точно не нужна, — Дэн переставил её на пол со стола прямо под ноги Феликсу.

И Феликс не удержался и заглянул. Он не знал, что может там увидеть, но точно не ножны с игрушечным мечом. Он достал их и с недоумением уставился на витую бронзовую рукоять и торчащий из неё недлинный штырь с резьбой.

 — Нас интересует что-то, что связывает нашу бабку и этот пожар. Что-то подсказывает мне, что не просто так он произошёл, — продолжал говорить Дэн.

Феликс понимал, что Дэн не всё может рассказать Алиеноре, но после разговора с отцом о том, что в 1912 году тоже была попытка осуществить Пророчество, Дэн был твёрдо уверен, что его бабка с этим связана.

— Что это? — спросил он Феликса, глядя на предмет в его руках.

— Понятия не имею, — пожал Феликс плечами в ответ, надевая ножны через плечо. — Для кинжала слишком длинный, для меча слишком короткий. В любом случае, он сломан.

И Дэн потерял к нему всякий интерес

— И я знаю одного бога, — он посмотрел на Алиенору, — который точно может сказать мне, было ли это связано с той миссией, что сейчас возложили на Еву.

Вроде не было в его взгляде ничего особенного, но невозмутимая до этого Алиенора вдруг занервничала.

— Даже не проси, — сказала она.