Элемента.L - [50]

? Название нашей расы идет от слова известного во многих языках как azureus, azur. Что значит: голубой, синий, лазурный, бирюзовый, сапфировый, ультрамариновый и так далее.  И хоть цвет нашей крови красный, как и у всех людей и у всех алисангов, но от вашей крови она отличается наличием большого количества кобальта. Он и есть тот цвет, что изначально дал название нашей расе и до сих пор отличает нас от мемо, венетов и кер.

Да, Дэн помнил, что согласно одной из теорий их расы делились именно по цвету. Азуры - синие, венеты - зеленые, керы - жёлтые, а мемо - красные. Согласно другой теории они делились на сомниатов (от латинского somniates - сон), мемо ( лат. memoria - память), имаго ( imago - изображение) и дескрипы ( description - описание). Прижились только первые два. Почему керы звались керами, Дэн начисто забыл, хотя и знал, что была еще какая-то древняя классификация, где кроме кер были какие-то чудные названия у всех.

Что касается крови, то да, основное отличие алисангов от людей было именно в том, что основу их крови составляла медь как основной переносчик кислорода, а не железо, как у людей. Плюс к этому повышенное содержание железа у мемо, кобальта - у азуров, никеля - у венетов и абсолютная медь - у кер. Именно эту медную медь у кер подозревали в том, что в браке с керами всегда рождались только керы. Именно отличительными особенностями крови алисангов и занималась сестра Дэна Алька. Она постоянно рассказывала о своей работе родителям, но Дэн слушал обычно в пол уха.

- Так чем же больна Ваша дочь? - всё же спросил он снова.

Шейн беспомощно развел руками.

- Ну, точно связано с кровью. К сожалению, мы не можем понять, что.

- И Вы серьезно надеялись, что в прошлом этой бабки было какое-то волшебное средство, которое способно вылечить вашу дочь? - спросил Дэн.

- Когда-нибудь, когда у тебя будут собственные дети - а они у тебя обязательно будут! - ты меня поймешь. Не дай Бог тебе пройти через то, что досталось мне! Но даже при абсолютном благополучии ты узнаешь, что готов будешь отгрызть себе руку, если это поможет твоему ребенку. Я готов даже из могилы достать ту Купчиху, если есть хоть один шанс, один крохотный шанс, что это поможет мне спасти дочь.

Он решительно встал.

- Прости, Даниэль, я, пожалуй, пойду! Надеюсь, ты простишь меня, что я не помогу тебе здесь убраться?

- О, не беспокойтесь, Аркадий Виленович! До завтра!

- Да, спокойной ночи! Можно просто Шейн, - услышал Дэн за закрывающейся дверью.

Глава 14. Алька

Как-то так получилось, что ни Дэн, ни Шейн больше ни словом не обмолвились о том разговоре. Они работали как обычно, все шло своим чередом. Но Дэн ничего не забыл и мысли о больной дочери Шейна не давали ему покоя.

В пятницу Шейн сообщил, что в Эмске у него осталось много работы, которая была прервана для поездки в Сосновку, поэтому он вынужден вернуться и оставить Дэна на данном этапе работы здесь одного. В-общем, как и раньше. Обычная в их проекте рабочая ситуация. Дэн тоже собрался на эти выходные домой. Ему нужно было встретиться с загадочной девушкой по имени Ева, а еще он хотел больше узнать и о болезни, и о дочери Шейна. Он позвонил родителям, что будет в пятницу на ужин. Предупредил Екатерину Петровну, что вернется в понедельник. Даже купил на станции два билета - себе и Виленовичу. Они с Шейном даже доехали на поезде до соседней станции, а потом распрощались и "испарились" каждый по своим делам.

С родителями он решил поговорить по приезду. А вот Арсению успел позвонить. Этот парень был просто кладезь разного рода информации. Теперь Дэн знал, что дочь Шейна зовут Виктория, а рабочее название заболевания, которое поражало только азуров - Бирюзовая чума. Причины его были непонятны, но при определенных условиях клетки крови словно рассыпались в пыль. Условия эти тоже не имели четкого определения, но точно было известно, что начиналось все с разрушения небольшого количества, но с каждым новым "приступом" их разрушалось все больше и больше, пока однажды они не разрушатся все одновременно. Не помогало ни переливание крови, ни человеческие препараты, ничего. Азуры были в отчаянии. Какое-то время они пытались справиться собственными силами, принимая во внимание нелюбовь к ним других родов. Но это оказалось непосильной задачей для их и без того небольшого сообщества. Сейчас этим занимаются алисанги всех родов, но, конечно, только посвященные. Остальным договорились сообщать не все.

В этот раз Дэн депортировался сразу в свою комнату. До ужина, который в его честь перенесли на восемь часов, он еще успевал принять душ и переодеться. Поэтому в этот раз в столовую он спустился чинно по парадной лестнице со второго этажа.

Свои все были в сборе. Особенно он обрадовался Альке, на разговор с которой он сильно надеялся. Какой бы вздорной она не была, но в своей области она была хорошим специалистом, и именно по ее области он и хотел с ней поговорить.

- Всем добрый вечер! - сказал он уже в дверях столовой.

- Добрый! - сказал еще колдовавший над чем-то на кухне отец.

- Сынок! - обняла Дэна, искренне обрадовавшись его появлению мать.