Эль-Таалена - [9]
Лорд Мойн помолчал, сокрушенно покачивая головой.
«Да… — сказал он после некоторого раздумья. — Хитры репеи, хитры. Но и мы не должны отчаиваться. Аушвиц не один день строился. Будет и на нашей улице праздник. Я надеюсь, вы установили получателей груза?»
«Конечно, конечно, — закивала Мила. — У нас есть копии накладной. Все чисто, босс, все наружу, и заметьте — никакой охраны. Расскажем при личной встрече. В полдень вас устроит?»
Мойн в недоумении заморгал:
«При какой такой встрече? Что вы имеете в виду?»
Чувствуя недоброе, Брандт повернул на себя объектив.
«Как это, что мы имеем в виду? Задание выполнено, Ади. Не расстраивайтесь: отрицательный результат — тоже результат. Мы сейчас по дороге в Бланкензее, на аэродром. Через четыре часа — в Лондоне, так что в полдень…»
«Чушь! — прервал его старик. — Кто вам разрешил? Что за самоуправство? Продолжайте задание!»
Брандт почувствовал, как замешанная на неимоверной ярости кровь приливает к его голове. В таких случаях, дабы ненароком не разрушить мир, особый агент Ее Величества обычно надевал маску ледяной иронии. Вот и сейчас он даже снизил скорость до ста девяноста.
«Нет проблем, Ади, — сказал Брандт приветливо. — Мила поставит меня в угол и вызовет родителей. Может, даже отшлепает. У нее это прекрасно получается. Но не могли бы вы заодно объяснить, чего именно вы от меня хотите? Чтобы я нанялся истопником русских бань в Израиле и проводил в последний путь каждую березовую чурку?»
«Именно так! — сварливо парировал лорд Мойн. — Если понадобится, то поработаете истопником. Для такой примадонны, как вы, это будет только полезно. А пока что, будьте добры немедленно отправиться по адресу получателя. Жду вашего доклада.»
Видеотелефон щелкнул и погас. Брандт заскрежетал зубами.
«Ну не дерьмо ли?» — сказал он, поворачиваясь к Миле. Но Мила будто не слышала его. Она молча сидела, сжав кулаки и уставившись мрачным, незнакомым взглядом в мутный голштинский пейзаж.
Часть 3
Пить хотелось — страшное дело. Ах, сейчас ее хотя бы чашечку, хотя бы разогретой, пусть даже не прямо из вены… Засер мечтательно причмокнул и цыкнул зубом. Серый неприятный рассвет упрямо проталкивался сквозь щели в глухих пуленепробиваемых ставнях председательского компаунда. На окруженную врагами Рамаллу с неотвратимостью израильского танка накатывался новый день. Пойти прилечь, что ли?
Подавляющее большинство вампиров не переносят прямого солнечного света, и Засер Мардафат не являлся исключением. Поэтому он работал исключительно по ночам, время от времени подкрепляясь свежатинкой, поставляемой ему особым продовольственным отрядом. Обычно еды было навалом, но в последние недели наблюдался затык, так что даже приходилось пробавляться немилым сердцу истинного вампира людоедством.
Засер вздохнул и поднес к глазам веснушчатую морщинистую руку с длинными, обгрызанными с голодухи ногтями. Рука дрожала намного сильнее обычного. Вот он голод, сказывается. Так и помереть недолго. Эх, как пить-то хочется… Он плеснул в стакан немного гранатового сока из стоявшей на столе бутыли и начал глотать, морщась от отвращения. Подбородок дрожал еще сильнее, чем руки, и оттого стук зубов о стекло стакана приобретал в тишине комнаты неподобающий характер джазовой импровизации. Мардафат влил в себя последнюю каплю сока, отшвырнул пустой стакан в угол и сплюнул длинным блатным плевком. Тьфу, пакость!..
В дверь постучали. Председатель, кряхтя, полез в кобуру и не без труда вытащил здоровенный облезлый «Магнум» 44-го калибра. Держа оружие на отлете, чтобы ненароком не пораниться, он прижал локоть к столу и, громко сопя, стал просовывать указательный палец в дужку спускового крючка. «Магнум» содрогнулся и выстрелил… еще и еще… пули звонко шлепались в рябые от стрельбы стены. Палец трясся, как припадочный трус на морозе, так что пока Засер смог наконец осуществить задуманное, обойма была уже пуста. Он удовлетворенно кивнул и снова тряхнул револьвером — на этот раз уже преднамеренно, на всякий случай. «Магнум» молчал, злобно и опустошенно.
«Входи, открыто!» — закричал Мардафат громким командирским фальцетом. Из всех органов изношенного в сражениях тела только голос подчинялся Председателю в полной мере.
Тяжелая бронированная дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась вислощекая голова Махлюда — личного секретаря.
«Чего надо?» — крикнул Мардафат еще громче прежнего, потрясая пистолетом. Секретаря он не любил за то, что он так назывался. Из дружбы с сильными мира сего Засер вынес, что во многих случаях секретари ценятся больше председателей, и потому рассматривал помощника как потенциальную угрозу.
Махлюд расплылся в подобострастной улыбке. Он уже давно привык к манере вождя размахивать пистолетом. Плюс к этому он специально научился считать до восьми, чтобы точно определять, сколько патронов осталось в «Магнуме». Прежний секретарь умел считать только до пяти, за что довольно быстро поплатился жизнью, войдя в председательский кабинет на три пули раньше положенного времени.
«К вам посетители, раис, — доложил Махлюд и тряхнул щеками, подобно верному бульдожке. — Урино Гавнери с женой… и с подарочком…»
Алекс Тарн — поэт, прозаик. Родился в 1955 году. Жил в Ленинграде, репатриировался в 1989 году. Автор нескольких книг. Стихи и проза печатались в журналах «Октябрь», «Интерпоэзия», «Иерусалимский журнал». Лауреат конкурса им. Марка Алданова (2009), государственной израильской премии имени Юрия Штерна за вклад в культуру страны (2014), премии Эрнеста Хемингуэя (2018) и др. Живет в поселении Бейт-Арье (Самария, Израиль). В «Дружбе народов» публикуется впервые.
События прошлого века, напрямую затронувшие наших дедов и прадедов, далеко не всегда были однозначными. Неспроста многие из прямых участников войн и революций редко любили делиться воспоминаниями о тех временах. Стоит ли ворошить прошлое, особенно если в нем, как в темной лесной яме, кроется клубок ядовитых змей? Именно перед такой дилеммой оказывается герой этого романа.
Бетти живет в криминальном районе Большого Тель-Авива. Обстоятельства девушки трагичны и безнадежны: неблагополучная семья, насилие, родительское пренебрежение. Чувствуя собственное бессилие и окружающую ее несправедливость, Бетти может лишь притвориться, что ее нет, что эти ужасы происходят не с ней. Однако, когда жизнь заводит ее в тупик – она встречает Мики, родственную душу с такой же сложной судьбой. На вопрос Бетти о работе, Мики отвечает, что работает Богом, а главная героиня оказывается той, кого он все это время искал, чтобы вершить правосудие над сошедшим с ума миром.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Студент Ариэльского университета знакомится с девушкой, которая одержима безумной идеей изменить прошлое посредством изменения настоящего. Сюжетная линия современной реальности на шоссейных дорогах Самарии и в Иерусалиме, в Ариэле и на Храмовой горе тесно переплетается со страшными событиями Катастрофы в период румынской оккупации Транснистрии и Бессарабии.
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Прославленные мастера жанра, такие как Майкл Суэнвик, Брюс Стерлинг, Джо Холдеман, Джин Вулф, Гарри Тертлдав и многие другие, приглашают читателей в увлекательные путешествия по далекому будущему и альтернативному прошлому. Тайны инопланетных миров и величайшие достижения научной мысли представлены на страницах знаменитого ежегодного сборника, обладателя многочисленных престижных наград. Только самое новое и лучшее достойно оказаться под обложкой «The Year's Best Science Fiction», признанного бренда в мире фантастики!
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
«Красный паук, или Семь секунд вечности» Евгения Пряхина – роман, написанный в добрых традициях советской фантастики, в котором чудесным образом переплелись прошлое и настоящее. Одной из основ, на которых строится роман, является вопрос, давно разделивший землян на два непримиримых лагеря. Это вопрос о том, посетила ли американская экспедиция Луну в 1969 году, чьё собственное оригинальное решение предлагает автор «Красного паука». Герои «Красного паука» – на первый взгляд, обычные российские люди, погрязшие в жизненной рутине.
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?