Эль-Кано. Первый кругосветный мореплаватель - [3]

Разумеется, ни музейные экспонаты, ни памятники, воздвигнутые в честь Эль-Кано, не могут дать нам представления о его личности, и все же, рассказывая о нем, обойтись без них мы не можем. Все, что имеет к нему хоть какое-то отношение, ценно как раз потому, что о некоторых периодах его жизни нам известно относительно мало. Именно потому, что творения испанских скульпторов, художников и писателей показывают, насколько различны были их представления об Эль-Кано, исследователю его жизни необходимо внимательно ознакомиться со всеми этими статуями, картинами и книгами. Вот почему наши поиски приводят нас сначала в его родные края, туда, где зримо сохраняется память о нем. Наиболее существенные факты, касающиеся места его рождения, и вопрос о том, где стоял его дом, рассматриваются в первой главе.

В баскской провинции Гипускоа, примерно в трех километрах к востоку от городка Гетарии, где родился навигатор, находится городок Сараус. В нем была построена «Виктория» — корабль, на котором Эль-Кано возвратился в Испанию. Знаменательное совпадение — ведь предки Эль-Кано владели усадьбой в приходе Сарауса. Однако отыскать место, где был заложен киль бессмертного корабля, оказалось не так-то легко. Вначале меня послали совсем в другой конец плайи[8], причем с такой уверенностью! Но как бы то ни было, «Виктория» строилась в 1515 году в Сан-Пелайо — предместье Сарауса, на берегу узкого морского залива. В честь этого события там следовало бы поставить памятник. Место, где строилась «Виктория», можно увидеть, если пройти по полю для гольфа в направлении холма Талайя-Менди, у подножия которого извивается залив.

Именно об атом предместье Сарауса вспоминал среди океанских просторов умирающий Эль-Кано. Он завещал золотой дукат древней часовне Сан-Пелайо, расположенной на самой оконечности мыса. Гетария, где он родился, почтила Эль-Кано памятниками и картинами. И было бы очень хорошо, если бы Сараус, город, сделавший столь много для покорения морей, увековечил место рождения е. го корабля — первого корабля, обогнувшего земной шар.

Хотя связи Сарауса с Гетарией издавна были очень тесными, они часто носили характер обычного для Страны Басков соперничества, причем не всегда дружеского. Споры о разграничении побережья, а также о продаже рыбы в Гетарии жителями Сарауса приводили в 1622 и 1761 годах к значительным местным столкновениям. Позже власти Гетарии запретили рыбакам Сарауса, укрывавшимся от бури в ее гавани, продавать там свой улов. Граждане Гетарии, хотя и не отказывались дать приют своим соседям во время шторма, отнюдь не были склонны допускать, чтобы их соперники, используя это обстоятельство, свободно продавали рыбу в их порту. Однако такие мелкие неурядицы теряют всякое значение перед лицом той общей роли, которую сыграли эти два города в величайшем предприятии, какое только знает история мореплавания, — ведь Сараус построил корабль, а Гетария дала этому кораблю капитана для первого путешествия вокруг света.

Когда разыгрывается буря, скалистый берег от Сарауса до Гетарии обретает необычайное величие. Окружающий ландшафт суров и дик, и поэтому огромный памятник, вдруг возникающий там, где дорога выныривает из расселины, производит неизгладимое впечатление. Он так внезапно поражает взгляд путника, что кажется, будто этот памятник возникает из пустоты.

— Ну конечно, это Эль-Кано, — скажет турист, впервые направляющийся в Гетарию. Однако он ошибется. Этот гордый памятник — копия фигуры, которая украшала нос «Виктории», единственного из пяти кораблей Магеллана, завершившего плавание к Островам Пряностей. От памятника взгляд обращается к горбатому острову Сан-Антон. Он похож на кита[9], и, глядя на него, мы вспоминаем о том, что в старину баски постигали мореходное искусство, охотясь за китами — они были самыми знаменитыми китобоями Европы. В Гетарии хранится наиболее древний из «кодексов», которым подчинялось братство баскских рыбаков. Он датирован тринадцатым веком, и многие его статьи посвящены исключительно китобойному промыслу. (Братство, или Cofradía, Гетарии входило в знаменитую Эрмандад де ла Марисма — Морской союз, во многом сходный с Ганзой[10].)

В те дни первый кит, убитый гетарийцами в начале сезона, считался собственностью короля. Энрике II[11], по-видимому, постеснялся принять целого кита — во всяком случае мы читаем, что в 1376 году он благодарит совет Гетарии за половину туши. Сосед Гетарии Сараус находился в более выигрышном положении, поскольку в фуэро, или хартии, этого города, подтвержденной в 1237 году королем Фердинандом III[12], монарх закрепил за собой право на одну двадцатую часть каждого кита «от головы к хвосту, согласно обычаю».

В 1474 году граждане Гетарии по собственной инициативе постановили отдавать совету половину всех добытых ими китов в благодарность за починку дамбы. В эпоху Эль-Кано существовал обычай жертвовать приходской церкви Сан-Сальвадор языки китов, добытых членами местного братства рыбаков. В гербы большинства городов и селений побережья Страны басков так или иначе входит изображение кита. Герб Гетарии — пораженный гарпуном кит — не составляет исключения.