Экватор рядом - [94]

У нашей ограды ползают и бегают разные неприятные существа, некоторые из них по ночам и даже днем пролезают на участок. Самым вежливым и спокойным гостем был филин. Каждый вечер, в сумерки, он прилетал к нам, садился на один и тот же облюбованный им бетонный столбик ограды и, насупившись, не шелохнувшись, строго разглядывал наше хозяйство. Мы его не беспокоили, во-первых, потому, что он старательно уменьшал число мышей на участке, а во-вторых, потому, что он был настолько пунктуален, что по нему можно было проверять часы.

Чаще всего дикие животные попадаются нам на ночных дорогах. Фары «газика» ослепляют их, и они шарахаются в темноту чуть ли не из-под колес машины. Красные, оранжевые, голубые точечки глаз видны за 200 300 метров. Красные и оранжевые — значит, в дорожи» кювете застыла гиена или шакал; зеленые или голубые — волк или гепард.

Однажды повстречали довольно редкого гостя Амидамит-Чоке — пантеру (кстати, именем этого страшного зверя эфиопы почему-то назвали самые распространенные отечественные сигареты… может быть, потому, что они жутко дерут горло?). Пантеры очень любят баранину или курятину, но еще больше мартышек, газелей, зайцев Стройное, великолепное животное стояло на большом камне у обочины дороги, чуть помахивая кончиком хвоста. Мы остановились, чтобы получше разглядеть «котика», но наш случайный спутник-эфиоп, которому мы помогли отвезти большую вязанку хвороста, ухватил шофера за плечо:

— Толо-толо, мистер! Гызылла!!![31]

Зверь ощетинился, оскалил пасть и одним прыжком исчез в придорожной черноте. Направили в кусты яркий луч боковой фары, но пантеры уже и след простыл — только покачивались в зарослях стебли дикого винограда.

…Некоторые туристские карты Эфиопии пестрят рисунками с изображением всяческих животных. К сожалению, не на карте, а в природе этих животных становится все меньше и меньше.

Не так давно я был свидетелем такого случая. На берегу Аваша появилась веселая компания итальянцев. Я узнал в них владельцев некоторых центральных магазинов Аддис-Абебы. Они начали швырять в воду пустые бутылки из-под бренди и пива, а когда это занятие им наскучило, один из них поднял ружье и прицелился… На небольшом островке стояла обычная, тысячу раз виденная серая цапля. Итальянец выстрелил. Птица упала и судорожно забилась. Вода понесла труп вниз по течению.

Я сказал стрелку:

— Блестящий выстрел, синьор. Зачем вы это делали?

Торговец посмотрел на меня с удивлением:

_ Скучно. Потом здесь до черта всякой твари.

Я часто вспоминаю это бессмысленное, жестокое убийство. Да, в Эфиопии и Восточной Африке пока еще «до черта» разных животных и птиц. Но еще два-три десятилетия назад их было несравненно больше. В аэропортах Аддис-Абебы и Найроби очень часто можно увидеть целые стаи так называемых охотников — богатых, пресыщенных бездельников из Европы и Северной Америки. А у себя на родине эти миллионеры-браконьеры платят штраф за небольшую рыбешку, пойманную в неположенном месте, аккуратно посещают собрания различных обществ защиты животных.

Несмотря на строгие меры по охране природы, принятые правительствами некоторых африканских стран («наш» губернатор Гетачу Бекеле, например, говорил, что за убитую цесарку-самку причитается штраф в… 1000 эфиопских долларов), бессмысленное истребление животных и птиц продолжается. Об этом говорят и пишут. Хищническая охота заезжих стрелков, алчная практика скупщиков экзотических шкур, клыков, чучел привели почти к полному истреблению отдельных видов животных, обеднили чудесную природу африканских стран, особенно Кении и Эфиопии.

Поэтому не случайно, что именно в Найроби в сентябре 1963 года состоялась очередная ассамблея Международного союза по охране природных богатств. На ней американцам и европейцам при охоте на хищников, особенно на редкого теперь уже «царя зверей», рекомендовали пользоваться вместо мощных дальнобойных снайперских ружей копьем и щитом, как это делали охотники народа масаи. Нет никакого сомнения, что если бы это предложение обрело силу всеобщего обязательного закона, приток «охотников» в Африку резко бы сократился, а защита животного мира — национального богатства африканских стран — стала бы намного надежнее.

ПУТИ-ДОРОГИ

Эфиопия жестоко страдает от бездорожья. Горы и ущелья, ливневые потоки разъединяли отдельные районы страны на долгие месяцы. Люди жили, да и сейчас еще кое-где живут, как бы на изолированных островках. Ничего не попишешь — еще и в наши дни в этой обширной стране есть непролазные «слоновьи углы», где всесильный хозяин — дикая глушь.

…Накануне войны караваны, например, от Харара до Аддис-Абебы шли по два, а иногда и по три месяца, а расстояние между этими городами — 450 километров. По пять километров в день! Или еще. В начале 20-х годов нашего «автомобильного века» приобрел автомобиль и губернатор провинции Годжам. Доставить же его в свою резиденцию, в Дебра-Маркос, он сумел только в разобранном виде, погруженном на мулов. Вплоть до итало-эфиопской войны междугородные перевозки осуществлялись с помощью вьючных животных и носильщиков. Колесный гужевой транспорт совершенно не известен в Эфиопии, если не считать детища нашего века — немногочисленных «гарри» — городских извозчиков. Столетиями люди «топали» на своих двоих, или на четырех чужих, или вприпрыжку за четырьмя чужими.