Экватор рядом - [42]

— Не буду снимать этих колумбов.

Смеется:

— Успею. Так они плавают уже три тысячи лет и так будут плавать еще столько же.

Мы вполне тактично, на положении гостей, позволяем себе усомниться в этом. «Коммодоро» ерзает, хватает себя за нос. Мы знаем эту примету — сейчас будет спич:

— Синьоры, я принес на это легендарное озеро цивилизацию! Но все гибнет, все идет к чертям, порка мадонна! Автомобильная дорога вокруг озера задушит «Навигатану», да, да, синьоры, вы скоро убедитесь в этом! Мне придется продавать свои катера на слом — я не могу перевезти их в Массауа, они не приспособлены для моря. Все в этой дикой стране ни к черту не приспособлено!

Вежливо помалкиваем. Справа — низкий бахардарский берег. Жестом Наполеона протянув к нему руку Буска продолжает:

— Мне нужен миллион долларов, синьоры, всего один миллион, и я воздвигну на этом берегу Чикаго!

Неожиданный энтузиазм Марио Буска так же неожиданно иссякает:

— А может быть, не нужно Чикаго, синьоры? Может быть, хватит мотаться Буска по этой неблагодарной стране?.. У меня есть в Аддис-Абебе маленькая квартирка из двух комнат. Больше одинокому старику и не нужно. Да, да, синьоры, вы скоро услышите, что коммодоро раскладывает по вечерам пасьянсы.

Буска вздыхает, швыряет за борт окурок. Одно мгновение он вертится, как волчок в прибортной волне, а по том исчезает в закормовой пене. Этот окурок словно рас сердил озеро. Неизвестно откуда появились барашки, свежий ветер захлопал натянутым над палубой парусиновым полосатым тентом. Моторист прибавляет обороты.

В ГОСТИ К МОНАХАМ

Моя сегодняшняя миссия к Ато Гетачу Бекеле, бахардарскому губернатору, несколько необычна. Он обещал нам дать письменное разрешение на посещение острова Дега-Стефанос. Острова южной части Таны в административном отношении входят в бахардарский округ и подчинены Ато Гетачу Бекеле. Дега-Стефанос находится в 30 километрах к северу от Бахар-Дара. Куполообразная его верхушка на 200 метров возвышается над зеркалом озера, поэтому в ясную погоду да малую воду остров четко маячит на горизонте.

Дега-Стефанос не только самый живописный из всех озерных островов, но и самый интересный: церковники утверждают, что там хранятся саркофаги многих эфиопских монархов. Как и многие другие острова на озере Тана, Дега-Стефанос считается священным. Уже много веков на нем монопольно хозяйничают монахи. Без разрешения бахардарского губернатора посещение острова невозможно. Ато Гетачу еще раз напоминает мне, что в путешествие на Дега должны отправиться только мужчины. Суровые средневековые традиции категорически запрещают представителям прекрасного пола не только ступать на землю многочисленных монашеских островов, но даже появляться вблизи. Ретивые иноки не принимают в пищу даже мясо животных-самок.

Случилось так, что с обитателями Дега-Стефаноса я познакомился еще до посещения священного острова. Пока я ждал, когда секретарь губернатора оформит разрешение на поездку, в кабинет Ато Гетачу ввалилась компания монахов. Они были страшно возбуждены, то и дело доставали из глубины живописных одеяний большие позолоченные кресты, очевидно, для подтверждения своих заявлений на символе христовой веры. Губернатор попросил монашескую компанию замолчать, вызвал секретаря и, обратившись к стоящему впереди монаху, вооруженному самым громоздким крестом, приказал ему спокойно изложить суть дела.

…Грузимся на рейсовый катерок. Он рассчитан на 12 пассажиров — нас как раз дюжина, да еще моторист и двое матросов. Первые минуты разговор не клеится. Чувствуем себя немного неловко перед оставшимися дома женщинами. Но ничего не поделаешь — традиции других народов нужно уважать, какими бы странными они ни казались. Эфиопская пословица гласит: «С обычаями страны считается сам негус».

Кто-то вспоминает об одном интересном месте в глухих горных лесах у дороги между Бахар-Даром и Гейдаром. Там у основания удивительного 100-метрового каменного столба, выточенного солнцем, ливнями и ветрами, находится молельня. Я видел узкую тропинку, ведущую от шоссе к скале-столбу. Местные жители рассказывали, что молельня — место паломничества бездетных Женщин из всех окрестных деревень, надеющихся обрести там силы на рождение ребенка. Эта молельня, может быть, единственное место в стране, куда категорически запрещен вход… мужчинам. Кто-то предлагает в порядке компенсации за мужскую прогулку на Дега-Стефанос как-нибудь отправить наших женщин в эту молельню, разумеется, не с лечебными, а с чисто туристскими целями.

Всем сразу становится веселее, и, когда катерок выползает в открытое озеро, Миша Малюга запевает «раскинулось море широко». Заговорила морская душа — когда-то инженер-электрик плавал на Каспии юнгой и матросом. А Тана чем не море? Впереди, на севере, вода сливается с небом, берега не видно, только все выше и выше поднимается над салатовой водой купол Дега-Стефаноса.

…Это наша вторая поездка к священному острову. Впервые мы отправились туда на этом же катерке примерно год назад. Мы находились тогда как раз в том самом месте, где Миша только что затянул популярную морскую песню, как я вспомнил, что оставил в Бахар-Даре разрешение губернатора на посещение острова. Встреча с монахами была сорвана — позади около 15 километров воды, более половины пути, и возвращаться за бумагой уже не было смысла. В лучшем случае мы подошли бы к Дега-Стефаносу после трех-четырех часов дня, когда озеро начинает обычно шалить, ну, а наш захудалый катерок не «Куин Элизабет». Помню, кто-то мрачно предложил в отместку за мою рассеянность поступить со мной так, как поступил однажды Стенька Разин с персидской княжной.