Эксперт, 2013 № 30-31 - [10]
Этот сюжет, как и сюжет с омбудсменом Титовым, как и попытки «уговорить» ЦБ поработать над снижением цены денег, показателен тем, что в рамках сложившейся системы все попытки ее исправить потерпят неудачу. Всегда находится масса причин, по которым опасно разрушать то, что работает. А суть этого сопротивления заключается в том, что система не хочет создавать себе конкурентные субъекты. Требуется некое радикальное решение, которое создаст субъекта изменений вне сложившейся системы распределения ресурсов.
Здесь важно вспомнить, что именно на местном уровне формируется значительная часть того, что определяет уровень жизни граждан: системы медицины, образования, ЖКХ — их цену и полезность граждане чувствуют каждый день на своей собственной шкуре. Надо дать им возможность в какой-то степени самим определять, какого качества будут эти услуги и в каком они нужны количестве. Сегодня, например, всерьез обсуждается возможность платности услуг дошкольных учебных заведений (см. «Налог без представительства» на стр. 76). Для бюджета средней семьи это большой удар. Но муниципалитеты, скорее всего, действительно не имеют денег для субсидирования арендных ставок, услуг ЖКХ и проч. Мы полагаем, что надо дать гражданам возможность решить, что они готовы скинуться и ввести специальный муниципальный налог, если хотят, чтобы эти услуги были бесплатными. В этом их решении будет и желание видеть свой город молодым, и желание заплатить за это. И для целей демократии очень важно, что, когда люди сами решают платить за что-то из собственного кармана, они чувствуют себя куда более уверенно, требуя иного распределения более масштабных налоговых поступлений. Это будет не «школа» демократии, а реальная демократия. И, кстати говоря, уже есть прецеденты, когда так ведут себя частные компании: перемещая офис и налоги в определенные города, они договариваются с администрациями о конкретных направлениях трат этих налогов.
Западники и почвенники: новая партийная система
Дееспособность российской партийной системы невелика. В ней есть какая-то наперед заданная вторичность. Партии почти всегда следуют в фарватере исполнительной власти, в лучшем случае — президентской власти, они не предлагают собственной повестки. Базовые идейные принципы смутны даже у коммунистов, давно дрейфующих от целостной идеологии своих предшественников в сторону какого-то салата из справедливости, красных галстуков, мягкого национализма и советских принципов хозяйствования. С другой стороны, недавно созданная «Гражданская платформа» МихаилаПрохорова до сих пор не обозначила своего отношения к российскому бизнесу, чего тот, естественно, от этой партии ждет, ограничиваясь невинными и абстрактными заявлениями о необходимости эффективного хозяйствования и правильных институтов. Ведущая партия, «Единая Россия», едва ли не демонстративно отказывается от провозглашения своих базовых принципов, по-видимому, опасаясь потери каких-либо частей своего обширного электората. Что же говорить о десятках вновь создаваемых политических партий, стимулированных недавно принятым соответствующим законом? Нужна ли стране, обществу такая партийная система? Нужна ли она вообще, может, нам и не следует пытаться скопировать (сымитировать?) западную систему?
В Европе политические партии складывались в связи с разным пониманием того, как надо решать ключевые проблемы их стран. Происходило это в основном в XIX веке. Борьба рабочего класса за свои права, противостояние жесткому капитализму — вот главное содержание политической жизни тех времен. Отсюда — социалистические идеи. Именно рабочие, социалистические партии, часто рожденные из профсоюзов, фактически стали основой партийной системы во многих странах Европы. Непрерывная классовая борьба — основная линия западной политической жизни последних двух веков. Сейчас, конечно, наблюдается определенное вырождение — классы стерлись, эксплуатация давно предельно смягчена, поэтому и партии стали похожи друг на друга.
В России есть свой фронт политической жизни и общественной дискуссии, ему уже несколько веков. Западники и почвенники, две головы российского орла.
Можно вспомнить Грозного и Курбского, можно двинуться еще дальше, во времена Ивана III. Копировать Европу или строить свое, открывать границы для чужестранцев или охранять самобытное, искать идеалы на Западе или держаться во что бы то ни стало своей веры, не ждать от народа ничего хорошего или пытаться опереться на его ценности. Вот неполная повестка идейной борьбы двух реальных политических партий России. Принципиальной идейной проработанности эти партии достигли ко второй половине XIX века. Борьба была предельно жесткой и бескомпромиссной. Попытки примирения, например абсолютно выдающаяся «пушкинская» речь Достоевского (1880 года), призывавшая, не отказываясь от своих убеждений, поставить во главу угла интересы России, ее народа, и тем самым избежать национальной катастрофы, успехом не увенчались.
Революция 1917 года — это кульминация западничества в России. Поскольку большевистский советский проект — это, конечно, проект западнический, возможно, вершина социалистического проекта.
