Экспедиция в любовь - [3]

Немного подумав, она решила пойти умываться на реку, хотя можно было воспользоваться рукомойником, аккуратно прикрученным к сухому дереву. На речке умываться гораздо приятнее, да и искупаться можно, если возникнет такое желание. Маша любила купаться по утрам, но не всегда успевала. А в те недели, когда каждый день приходилось вставать ни свет ни заря и собираться в маршрут, каждая минута сна была драгоценной. Так что провести утро так, как ей нравилось, Маша могла далеко не всегда.

Натянув купальник, она прихватила все умывальные причиндалы, лежащие рядом с палаткой на краешке деревянного настила, и подобрала валяющееся в траве небольшое белое блюдце.

— Эй, Васька, опять ночью нахулиганил! Смотри, не буду больше кормить! — негромко сказала она, повернувшись к густым зарослям шиповника.

По вечерам оттуда частенько приходил симпатичный толстый ежик. Он был довольно общительным, быстро привык к Маше и совершенно ее не боялся. В лагере было еще три таких полуприрученных ежа — Анфиса, Жулик и Бармаглот. Их подкармливали другие геологи, хвастались друг перед другом подвигами своих питомцев и старались угостить чем-нибудь повкуснее.

Маша, прижав под мышкой полотенце и все прочее и размахивая другой рукой с сандалиями, легко сбежала по ступеням, вырытым в обрывистом берегу и выложенным ящиками из-под керна, чтобы не скользить и не пачкаться в дождливую погоду. После изнуряющей жары приятно было ощущать под босыми ногами сначала мокрую траву тропинки, а потом влажное дерево ступеней.

— Ногу занозишь! — крикнул ей Павел, возившийся возле поленницы.

— Не-а, доски уже гладенькие! Пашка, пошли купаться!

Бородатый Паша в притворном ужасе схватился за голову:

— Нет уж! Это только ты у нас такая закаленная. И вообще я уже умывался, а вместо зарядки лучше дров наколю.

— Что, баню топить будешь? Ура! — обрадовалась Маша.

Немного потоптавшись на дощатых мостках, выдвинутых далеко над водой и опирающихся на столбики, Маша помахала руками, присела несколько раз, разогреваясь, попрыгала на пружинящих досках, глубоко вдохнула и наконец решилась — подпрыгнув, ушла головой в воду, подняв за собой фонтан брызг. Вода была теплее, чем она ожидала.

Вынырнув, Маша оглянулась. Над обрывом виднелась коренастая фигура Паши и послышался его насмешливый голос:

— На троечку, не больше!

— Подумаешь! Зато ты меня в жизни в воде не догонишь! — крикнула Маша в ответ и размашисто поплыла к противоположному берегу, уже не слыша ответа Пашки: «И не собирался!»

Река была довольно широкой, течение — быстрым, и на другой, отлогий, берег Маша выбралась уже возле излучины, метров на сто ниже мостков. На песчаной косе любило загорать все население лагеря, но сейчас, в дождь, делать здесь было нечего, и Маша, отдышавшись, прошла повыше по течению и поплыла назад.

После купания все тело горело, по загорелой коже скатывались капли воды. Маша, вытирая свои светлые короткие волосы, резко повернула голову и успела заметить цепкий взгляд Павла.

— И что? — тут же спросила она.

— Загар у тебя, Машка, потрясающий! Ты кремом, что ли, мажешься каким-нибудь?

Маша недовольно пожала плечами:

— Ты, Паша, с утра глупости говоришь. Мы что, с тобой первый год вместе работаем? Прекрасно знаешь, как я загораю.

Действительно, несмотря на светлые волосы и очень белую зимой кожу, Машин загар всегда вызывал зависть ее подружек. За пару дней она становилась ровного золотистого цвета и не обгорала никогда.

Павел продолжал неотрывно смотреть на Машу. Она, хотя и не была неземной красавицей, привыкла ловить на себе мужские взгляды. Довольно высокого роста, стройная, крепкая, длинноногая, с привлекательным загорелым лицом, на котором особенно ярко сейчас выделялись большие серые глаза, Маша выглядела намного моложе своих двадцати девяти лет. Но такие вот откровенные взгляды в экспедиции, где люди месяцами живут бок о бок друг с другом, она отнюдь не приветствовала, хотя и давно подозревала, что Паша к ней неравнодушен.

— Ты вроде как дрова колол? Смотри, без ноги останешься, если не туда смотреть будешь.

— На ботинках экономить начну, — усмехнулся Паша. — Приходи в баню, спинку потру.

Такие шуточки были вполне в ходу, но Маша чувствовала, что сейчас Пашка не шутит. Она отнюдь не была ханжой, завязался у кого-то роман во время полевого сезона — ради Бога, это личное дело, но самой ей это совершенно ни к чему.

— Лучше ты в гости приходи, когда «поле» закончится. Вот тогда Мишке все расскажу, он тебе сам потрет что-нибудь.

— Ну уж нет, у нас с Мишкой весовые категории разные!

Маша представила рядом с Павлом своего мужа и невольно улыбнулась. Несмотря на то что Паша, коренастый мужик среднего роста, отнюдь не был задохликом, в спарринг-партнеры двухметровому широченному Мишке он явно не годился.

Решив не обращать внимания на Пашкины пристальные взгляды — мало ли, может, гормональный всплеск у мужика, вот и все, — Маша добежала до палатки, быстренько переоделась в шорты и хлопчатобумажную легкую толстовку с капюшоном и ринулась в столовую, откуда уже слышались призывные удары поварешки о кастрюлю. После утреннего купания есть хотелось жутко.