Экспедиция «Тигрис» - [118]

Чтобы разобраться в путанице на суше и умерить растущее негодование одиннадцати членов экспедиции, консорциум отрядил своего миротворца. Из Лондона в Карачи прилетел Питер Кларк, славный малый, которого никак нельзя было винить во всем этом сумбуре. До того мы видели его лишь несколько минут в Ираке, когда проходили через Басру и он явился на борт «Тигриса», чтобы пожелать нам доброго пути. На этот раз он прибыл перед самым нашим отплытием из Карачи. Ему поручили заверить нас, что отныне все сообщения о нашем плавании будут точны. Выразив свое восхищение тем, что «Тигрис» такой же целый и невредимый, каким он его видел на Шатт-эль-Арабе, Питер Кларк попрощался и вылетел обратно в Лондон с утешительным отчетом. А три дня спустя, в тот самый день, когда мы услышали дурацкое известие, будто «Тигрис» пойдет маршрутом, противоположным пути «Кон-Тики», через Бахрейнское радио поступил тревожный запрос другого отдела все того же лондонского консорциума: «Почему у «Тигриса» отвалилась корма?»

Чушь какая-то! Мы попросили Нормана выключить рацию. Если два отдела на берегу не могут сговориться через коридор, мы и подавно бессильны что-либо сделать через океан.

В тот день исполнилось три месяца, как «Тигрис» лег на воду. Веретенообразные бунты-близнецы погрузились всего наполовину, и высота надводного борта была больше, чем на «Ра II» после трех недель плавания. Мы уже не опасались, что ладья вдруг начнет быстро терять плавучесть. Никто из ребят не запросил смены в Пакистане, хотя им был обеспечен бесплатный билет домой и мы выходили из Азии к неведомой цели. Команда знала, что в любую минуту на нас может обрушиться шторм, а то и циклон, но никто не боялся, что ветер или волны разрушат камышовый корпус. Только стальной пароход или приморские скалы смогли бы распороть тугие пружинистые бунты.

Появился туман. За день несколько раз нас накрывал дождь; кругом громоздились все новые тучи. Было тепло и душно. Я записал в дневнике:

«В полдень передвинули стрелки часов еще на час назад. Лежа на матрасе, вижу через дверные проемы распаханный валами океан по обе стороны ладьи. При боковой качке волны ныряют под днище с одной стороны, чтобы тут же вырасти выше рубки с другой, и наоборот. Не припомню такой сильной качки на «Ра I» и «Ра II», но ведь тогда мы шли вместе со стихиями, а по наперекор им! Теперь мы правим к определенной цели или в обход опасных берегов и пароходных магистралей. Куда мы пойдем на этот раз? Никто не знает. Мадагаскар, Красное море или любая точка африканского побережья между ними всего вероятнее и заманчивее».

Мы собрались вокруг большого стола, чтобы обсудить дальнейший маршрут. Норман, только что дочитавший книгу об одном яхтсмене, который, не скупясь на эпитеты, расписывал ужасы Красного моря, ратовал за то, чтобы идти на Сейшелы — современный островной рай, если верить книгам. Юрий уговаривал нас плыть прямиком до Кении; ему очень хотелось посетить замечательные кенийские заповедники. Карло был за Красное море: если древние египтяне в самом деле общались с народами Индской долины и Двуречья, их водные пути должны были смыкаться. Все мы видели в Багдадском музее целый зал, наполненный изумительными египетскими поделками из слоновой кости, раскопанными в Ираке. А Герман очень уж увлекательно рассказывал о волшебном подводном мире Красного моря. Других конкретных пожеланий не было, наши новички просто-напросто наслаждались жизнью на борту камышовой ладьи и радовались простирающейся впереди безбрежной сини. Решать надо было мне.

Экспедиция сложилась не совсем так, как я предполагал. Поначалу мне представлялось главным проверить плавучесть шумерского ма-гур из заготовленного в надлежащее время года берди. Никакого четкого маршрута я не замышлял. Будет держаться на воде — пересечем с муссоном Индийский океан; сохранит плавучесть и дальше — можно спуститься на юг вдоль берегов Африки, даже еще раз пройти через Атлантику до тропической Америки. Заключительный этап от Южной Африки был бы самым легким: всю дорогу попутный ветер и течение, как это было во время дрейфов на обеих «Ра». На самом же деле мы прошли по торговым путям шумерских купцов. Осмотр древних памятников Бахрейна, Омана и Пакистана отнял столько времени, что мои финансы были на исходе. И проверка «Тигриса» на плавучесть уже показала, что камышовой ладье не страшны никакие расстояния. Принципиальная возможность совершать дальние переходы через океан была доказана в предыдущих экспедициях; править к определенной цели оказалось куда посложнее. Пока что мы курсировали между легендарными Дильмуном, Маканом и Мелуххой, которые посещались шумерскими купцами-мореплавателями. По другую сторону Индийского океана находился «рог Африки», Сомали, где ученые помещают мифическую страну египетских путешественников — Пунт. Если сумеем дойти до тех берегов, кольцо будет замкнуто. Мы свяжем три великих цивилизации Старого Света на судне той самой конструкции, которой пользовались они. В предыдущих экспедициях мы соединили Африку с Новым Светом на папирусной ладье; еще раньше было доказано, что Новый Свет мог сообщаться с центром Тихого океана, причем ближайшей сушей на этом пути был остров Пасхи с его каменными изваяниями и образцами нерасшифрованной письменности, весьма похожей, по мнению некоторых исследователей, на письменность Индской долины. Хотя остров Пасхи и долина Инда антиподы, разделяющее их расстояние было вполне преодолимо для древних судов, догоняющих солнце при помощи направленных в ту же сторону быстрых и удобных природных эскалаторов — ветров и течений. И разве для строителей пирамид, которые поклонялись солнцу и изучали его священные трассы, не естественно было стремиться на запад вслед за своим богом и прародителем!