Экран и Владимир Высоцкий - [59]

Отношение Жеглова к закону? Это важнейший морально-этический вопрос, на который однозначно ответить невозможно. Да, он знает законы, и он их соблюдает, но всегда ли? Не напрасно Шарапов, возмущенный тем, что Жеглов подсунул «Кирпичу» не украденный этим карманником кошелек, кричал: «Это подлог! Мы, работники МУРа, не имеем права шельмовать!… Если закон один раз подмять, потом другой раз, то это уже будет не закон, а кистень!».

В те годы, когда создавалась «Эра милосердия», а затем и «Место встречи изменить нельзя», появление на страницах печати и на полотне экрана такого «антизаконника» Жеглова было исключением. По сегодняшним меркам Жеглов нарушает законы минимально. Но по тем временам это все-таки был компромат, да и не только с бумажником…

В этом телесериале играли сюжет, а не изучали психологию героев: на то он был и детектив. Но все-таки характеры и типы человеческие в этом детективе не только обозначены, это не ограниченные носители того или иного сюжетно-детективного задания, это еще и люди, с — биографиями, с переживаниями, с поступками. Многие герои и персонажи напоминали лиц из психологической кинодрамы. Таков Левченко (В. Павлов), бывший военнопленный, солдат-штрафник, попавший в результате всех бед и несправедливостей в воровскую шайку, предпочевший смерть новому заключению («В тюрягу я больше не пойду…»). Такова Соболевская (Н. Фатеева) из Дома моделей, красивая дама с двусмысленными романами, глубоко переживающая уход своей молодости. Таков Соловьев, хозяйственный мужичок, индивидуализм которого вошел в противоречие с открытыми душами бессеребренников муровцев — (В. Абдулов). Удивительно сыгранный Л. Куравлевым «Копченый», щегольски одетый вор, любящий вино, деньги и «девочек», недалекий, трагикомически представленный зрителю тип. А Горбун? Страшная личность, для которого наверное, позавтракать — больший труд, нежели «отправить на небо» очередную жертву. Но, тем не менее, А. Джигарханян так тонко играет этого бандюгу, что в нем можно разглядеть и привязанность к своей красивой Клаше (В. Заклунная), и ответственность за всю его шатию-братию, и чувство долга, обязывающее выручать Фокса, не меньшего дьявола во плоти, чем он сам: «На святое дело идем — друга вызволять».

А что Конкин — Шарапов? Не так уж плохо он сыграл молодого, справедливого муровца, с лирическим чувством к милой Синичкиной, с военным, мужским бесстрашием, ярко проявившимся в таком месте как бандитское логово, в рискованной перестрелке с убегающим Фоксом, — всюду, куда бы не заносила его судьба бывшего разведчика, ныне сыщика и оперативника. Но исполнителем роли Шарапова Конкиным были недовольны братья Вайнеры, авторы сценария. Они считали, что его Шарапов бледно выглядит рядом с колоритным Жегловым в исполнении Высоцкого. Вайнеры требовали замены, писали в адрес руководства Гостелерадио. Но половина роли Конкина уже была снята, и потому энергия противостояния телеруководителей Вайнерам была неиссякаемой. Все решил, однако, в пользу Конкина неожиданно простой вывод: Высоцкий все равно всех переиграет в этой роли!

В Высоцком и раньше многие режиссеры видели выдающегося актера. Так, несмотря на выклики недоброжелателей Высоцкого, утверждавших, что он не такой уж большой актер, мы можем обратиться не только к зримым доказательствам, таким, как самые удачные образы, созданные им в ряде фильмов, но и к мнению режиссеров-классиков нашего кино: Г. Козинцева, отстоявшего для актера роль Бродского-Воронова в «Интервенции», И. Хейфица, пригласившего Высоцкого дважды в свои киногруппы («Плохой, хороший человек», «Единственная»), М. Швейцера, — тоже дважды снимавшего Высоцкого («Бегство мистера Мак-Кинли», «Маленькие трагедии»). Могут спросить, — а почему не снимали Высоцкого великие «левые», например, Тарковский? Но Тарковский тоже приглашал Высоцкого. Тут был виноват сам актер в том, что съемки не состоялись: он проявил редкую недисциплинированность, а Тарковский, не в пример многотерпеливым Ю. Любимову и другим, — не простил его… Интересно мнение корифея отечественного кино Ю. Райзмана, просматривавшего в свое время пробы актеров на роль матроса Володи для фильма «Красная площадь». Кинопроба Высоцкого, как утверждает кинодраматург В. Фрид, один из авторов одноименного сценария, была блистательна, — талантлива, темпераментна. Когда Ю. Райзман, художественный руководитель этого объединения, просмотрел все кинопробы, он сказал: «Не советую брать Высоцкого. Это же актер экстра-класса, он вам всех забьет…»

Много было способов у Высоцкого, чтобы доказать зрителям и кинокритике собственную незаменимость в создании образа Жеглова.

Свои способности к мгновенным контактам Высоцкий перенес на Жеглова. Тому и по специфике деятельности иначе было нельзя: не так-то просто «раскалывать» преступников. В Жеглове Высоцкого уживались два разных человека: это иногда проглядывало довольно явственно. Он тотчас переходил на «ты». И причины тому были разные: не для того только, чтобы завоевать толику доверия, столь, впрочем, необходимую для прояснения скрытых дел, но он еще и привык к «тыканью», он не думает о непозволительности такого «вольного» поведения.