Экономика творчества в ХХI веке. Как писателям, художникам, музыкантам и другим творцам зарабатывать на жизнь в век цифровых технологий - [94]

Истории таких людей, как Олсон, дают более полное представление о том, как в век бесконечного телевидения люди трудятся над разными шоу, пытаясь пробить себе дорогу в бизнесе. Истинная широта вкусов общества, если именно ее отображает нынешнее телевидение, не то чтобы очень приятное зрелище. Может быть, существует целых 532 сценарных шоу, но очень мало из них похожи на «Настоящего детектива» (True Detective) или «Атланту» (Atlanta). А помимо сериалов есть еще целая свалка: реалити-шоу, утренние, таблоидные, дневные ток-шоу; Jerseylicious, «Дорожное путешествие плохих девочек» (Bad Girls Road Trip), «Восемнадцать колес правосудия» (18 Wheels of Justice), E! Bravo, TLC – программы и каналы с легким ароматом падали, на грани фола, и они занимают огромную долю индустрии развлечений.

Иногда этот аромат ощущается буквально. Когда Джеймс Ли, выросший в Аркадии, к востоку от Пасадены, начал работать ассистентом по производству в крупной продюсерской компании Brillstein-Grey, первое, что его попросили сделать, когда он добрался до участка в Калвер-Сити, – это убрать мусор. Вторым заданием было приготовление кофе. В течение двадцати лет Ли работал помощником продюсера и пост-продюсером[94], периодически подрабатывая на продаже недвижимости, чтобы свести концы с концами, и почти половину этого времени пытался хоть кое-как сделать собственный фильм про азиатского американского каскадера. Он работал над фильмами «Слэмбол» (Slamball), «Охотники за НЛО» (UFO Hunters) и шоу «Чистый дом» (Clean House), которое в прямом смысле включало в себя уборку: иногда летом, четырнадцать часов в день, за плохую зарплату и без сверхурочных. «Я чувствовал себя мальчиком на побегушках», – сказал он мне. Однажды на него просыпался мусорный мешок. «Если я справлюсь с этим шоу, – думал он, – я справлюсь с чем угодно». В конце концов, именно через «Чистый дом» Ли познакомился с Лизой Бэкон, которая взяла его на работу в «Модный приговор» (Fashion Verdict), хитовое шоу, на полный рабочий день с хорошими льготами и регулярными повышениями, где он проработал более одиннадцати лет.

* * *

Впрочем, новые технологии обеспечивают и другой путь, пусть и не менее неопределенный. Сегодня можно показать зубы, снимая пилотную серию веб-сериала и выкладывая его в Сеть. В лучшем случае (как «Брод Сити» – Broad City, «Кайф с доставкой» – High Maintenance) кто-то его хватает и предоставляет возможность сделать из него полноценный проект. Однако такие чудеса случаются очень редко. Более реалистично, как сказала Джейн Эспенсон, – и эта модель, конечно, все еще необычна, – вам дают место в кабинете сценаристов, и все благодаря особенному тексту. По словам Бэкон, чтобы вы смогли показать себя, предполагается, что у вас есть такой проект. Когда она возвращается в Гарвард, в свою альма-матер, для бесед со студентами, то встречается со многими из тех, кто хочет стать режиссером (в том числе – и студентами математических курсов). «Вот что я скажу, – говорит она. – Оправдания никому не интересны. Ты говоришь: “Я хочу быть режиссером”, а они такие: “Отлично, покажи мне свои короткометражки”. Сними свой фильм на iPhone. Найди помощников. Если ты этого не сделаешь, никто не воспримет тебя всерьез. Может быть, это и мерзко, но ты должен показать, что у тебя есть видение, ты собираешься следовать ему, у тебя есть другая точка зрения. Иначе даже не суйся в Лос-Анджелес».

Отсюда растущая связь между телевидением и независимым кинематографом. Для инди-режиссеров все чаще конечной целью является попадание на телевидение, с низко- или микробюджетными фильмами (короткометражные или полные метры), предлагаемыми в качестве визитной карточки. Дни славы инди-фильмов канули в Лету. Независимое кино, как и многие другие художественные начинания, становится все более популярным и приносит все меньше прибыли. С 2003 по 2012 год количество таких фильмов практически удвоилось. В то же время их общая доля на рынке сократилась с 31 % до 24 %, несмотря на то что кинобизнес в целом идет на спад, а это означает, что средний доход на фильм снизился примерно на 60 %. Пирог поменьше, нарезка потоньше. Инди-фильмы сталкиваются со всеми финансовыми препятствиями студийных фильмов – пиратством, падением продаж DVD и билетов – без пользы от глобальных релизов в кинотеатрах и мощных маркетинговых машин. Бюджеты меньше, расписание съемок жестче, зарплата снижается для всех участников. Тодд Солондз снял два фильма в 1990-х годах: «Счастье» (Happiness) и «Добро пожаловать в кукольный дом» (Welcome to the Dollhouse), каждый из которых собрал более 5 миллионов долларов. Из четырех, что он снял с 2004 года, ни один не заработал даже 750 тысяч.

Инди-кино – это сложнейшая опция даже в лучшие времена. «Каждый независимый фильм – это абсолютно выматывающий марафон», как выразился режиссер Эндрю Нил. Первая задача (кроме написания сценария, конечно же) – выстроить бюджет. Фильмы стоят серьезных денег даже в век цифровых технологий. Оборудование стоит денег, транспорт стоит денег, постпродакшн стоит денег, но больше всего стоит талант, по обе стороны от камеры. «Микробюджет» может означать до 400 тысяч долларов; «низкобюджетный» – стоить до 2 миллионов долларов. Краудфандинг, особенно на Kickstarter, был огромным благом, а также помогал познакомиться с некоторыми богатыми людьми. То есть помогал быть состоятельным. Именно поэтому в мире независимого кино, как я уже говорил, существует «высокий уровень траст-финансирования». Режиссер Митчелл Джонстон, разговаривая с молодыми кинематографистами, призывает их пойти в аспирантуру отчасти потому, что «так можно встретить много обеспеченных детей, которые хотят снимать кино». Большинство его знакомых со степенью магистра, которым удалось снять фильм, попавший на Sundance или SXSW