Экономические провалы - [74]

Каждое государство выражает свою силу по-своему, сообразно географическому положению. Сила Англии - окружающий ее океан, сила Германии, находящейся в средине Европы, - 2 млн. войск, но сила России совсем особая и вовсе не сходная с силою других государств. Ее сила - в сохранении своей силы под спудом. Ее могущество - сто миллионов народа с Самодержавным Царем во главе. Россия, при ее полном и целесообразном для внутреннего благоденствия устройстве, представляет такую мощь, которую нет надобности заявлять никакими доказательствами тяготения над Европой и уже совершенно непозволительно думать о подкреплении этой силы какими-то союзами. Силу России каждый обязан знать по учебникам, и чем менее мы будем проявлять ее, тем искреннее будет к нам доверие и сочувствие всей Европы. Натянутая сила требует союзных подпорок, а действительная должна возвеличивать себя мощным великодушием и выразительным безмолвием. Если у нас хватит характера сдерживать свою силу, тогда, какие бы ни существовали противорусские союзы, по словам Пушкина, славянские ручьи сольются в русском море, если только это море удалит от себя иссушающие его вредные последствия, порожденные заграничными займами и зловредным влиянием канцелярских воззрений.

Войдем еще в обозрение нашего положения с других сторон: независимо от составленных против нас союзов, мы находимся под угнетающим давлением упадка ценности русского кредитного рубля. Возникающий вопрос - что нам делать - разрешается сам собою: ничего более, как дружить с Германией и устраиваться внутри себя. А затем что? Также продолжать дружить и постепенно вырастать, переходя из силы в силу. А потом, когда уже вырастем, в смысле внутреннего благоустройства, в полную величину, подобающую стомиллионному населению, тогда без всяких заявлений и доказательств нашей силы будет понято и оценено в Европе наше политическое значение, к достижению которого ключ-пригодник находится в финансовом и экономическом устройстве русской жизни, с непременным сохранением притом главной нашей силы - верно-преданности Монарху. При этом первою заботою должно быть освобождение будущей России, т.е. всего нашего юношества, от гнета бедности и от всех вредных влияний, навеянных на него отчаянием и лжеучениями последнего времени. Что же затем? Все та же задача: дружить и дружить с Германией, доводя эту дружбу до полного искреннего забвения всех старых счетов, и в то же время как можно удовлетворительнее и полнее устраиваться в нашей внутренней жизни и довести это устройство до того, чтобы без всяких с нашей стороны угроз мы выражали ту силу, про которую говорят: с богатым не судись, с сильным не борись.

Вспомним известное изречение Соломона: всякой вещи - время. Теперь наступило для нас благодатное время смирения, то время, в которое жизнь требует освобождения ее от всех крайних стремлений, хотя бы в основании их лежало даже патриотическое усердие; словом, мы должны плыть по течению, но в то же время уметь создавать плодотворную экономическую почву. Идя этим путем и не впадая ни в гордость, ни в раболепие, мы должны неуклонно сознавать то, что власть существует для созидания всего полезного, а не для разрушения давно сложившихся основ, к видоизменению которых мы часто стремимся, вследствие пристрастных увлечений. Для возрождения твердой отечественной силы нам нужно укоренить в себе глубокое уважение к прозорливым помыслам отчизнолюбителей, потому что эти помыслы составляют руководящие судьбы отечества.

Да, только из этих помыслов может соорудиться здание прочного государственного бытия, а все иное носит в себе начало разложения, как бы с первого раза ни казалось привлекательным.

Немцы заявляют, что они боятся только одного Бога, а мы, если окинем строгим взором несколько минувших десятилетий, то не можем не вынести совестного упрека за то, что богобоязнь была в нашей интеллигентной и канцелярской жизни в полном забвении.

К первоначальным всемирным праотцам Всетворящее Слово нисходило от уст Самого Вседержителя, а потом оно выражалось в пророческих вещаниях и, наконец, в Новом Завете перешло в народообладание, выразившись, между прочим, в известном правиле: не угашайте духа, в нем бо сила. Мы совсем отвергли этот завет. Вспомним, как мы отнеслись в 1866 г. к дальнозоркому духопредвидению князя Барятинского и каким презрением ответили на заявление русских людей, умолявших не занимать денег за границей. Отвергнув сердобольные советы, мы последовали внушениям петербургской канцелярии и вырастили над собою угнетающую политическую силу Германии, с накоплением неоплатных долгов, причем выказали совершенное неумение даже в составлении самых условий для займов, обязавшись платить в течение полстолетия не по тому курсу, по которому сделан заем, а по курсу того дня, в который будет производима уплата, следовательно на спину русского народа взвалили всю выражающуюся теперь и впредь могущую выразиться злобу дня. Эта преступная ошибка произвела то, что корабль русской жизни, лишенный самостоятельного хода, двигается на буксире европейских бирж.

В народной жизни существует полное верование в то, что каждая страна имеет своего Ангела Хранителя, осеняющего властительные думы светом разума, и что это осенение умаляется по мере того, как властительность, забывая установленные заветы, начинает впадать в великий грех духоугашения. Поклонники верования в высшую силу, кроме многих доводов, ставят в пример нынешнее положение Испании. Они говорят: давно ли Испания, как страна вечного раздора, изгнала королеву Изабеллу, давно ли доны Карлосы раздирали ее на части и давно ли призванный из Италии король Амедей не мог устоять против народного волнения и должен был оставить свой престол. Все это совершилось на нашей памяти; но вот теперь на престоле младенец - и все тихо и спокойно. Не ясно ли, что Ангел мира и тишины парит над страною, следовательно есть сила свыше видимой земной силы.