Экономические провалы - [73]
Восхваляя Бисмарка, как удивительного патриота и как редкое явление в истории государств, вместе с тем нельзя не сказать, что это явление могло образоваться и разрастись только в той атмосфере, в которой Бисмарк действует. Один из высокопоставленных лиц, лет 10 назад, сказал: "любовь императора Вильгельма к своему отечеству выражается тем, что он может выносить упрямого Бисмарка". У нас в России, конечно, нет Бисмарков, но в зародышах есть масса простых русских людей, чутких и прозорливых от природы. Каждый город и каждый уезд изобилует такими людьми. Про них в народе говорят: его же не оплетеши. Мы видели, как Бисмарк оплетал многих дипломатических деятелей, и потом, в своей последней речи, выставил их на всесветное посмеяние, но пусть он попробует оплести такого русского человека, который от природы чует всякое намерение к подвоху.
Все сводится к тому, что система Бисмарка состоит в том, чтобы мысли и действия шли впереди событий, а у нас, наоборот, из событий рождаются мысли для отграждения себя от затруднений и бедствий, и какие еще мысли, вовсе не творческие, а основанные на пустых канцелярских справках. Из болота этих справок никто и никогда чистой ключевой воды не добудет.
Все помещенные здесь вводные рассуждения надобно порешить тем, что Бисмарка создала сама Россия, потому что утопила всех своих носителей таланта дальнозоркости в море пренебрежения и неведения.
Переходя к вопросу о том, можно ли верить в прочность мира, устраиваемого Бисмарком, возьмем в соображение ту величину, в которой выражается Бисмарк настоящего времени; величина эта не допускает мысли о том, чтобы мировой человек перед лицом всей Европы говорил одно, а делал другое. Будем искренно верить тому, что у него нет никакого помышления идти войною на Россию. Зачем ему завоевывать польские болота и литовские пески и возрождать в этих местностях вторую Эльзас-Лотарингию с враждебными к Германии чувствами? А вдобавок, можно быть твердо убежденными в том, что Бисмарк лучше всех знает устойчивость русского оружия, действовавшего в 1612 и 1812 г., равно знает и то, что оно еще не заржавело и ясно сохраняет на себе начертанную рукою истории надпись: "да встретит неприятель в каждом духовном - Палицына, в каждом дворянине - Пожарского и в каждом гражданине - Минина". Это оружие спасло в 1812 г. Пруссию от поглощения ее Наполеоном I. Бисмарк, вполне верующий в правдивое и твердое слово Александра III, очень хорошо знает, что, в случае крайности, Русский Царь будет окружен тьмочисленною массою Палицыных, Пожарских, Мининых, как Царь, олицетворяющий в себе первое проявление народного Императора. А наше доблестное войско, многократно являвшее всему свету свою храбрость и стойкость на полях Европы, в огне Севастополя, в снегах Альпийских и Балканских гор и в безводных степях Азии, составляет нашу славу и гордость и наш твердый оплот.
Нетрудно убедиться в том, что тот, кто, уподобляясь нашему Иоанну III (не без примеси в современной форме значительной доли и Иоанна IV), в смысле собирания Германии в одно целое, охраняет ее составлением заблаговременно многочисленных полчищ, не захочет поставить на карту все то, чего он достиг, и поставить совершенно безрасчетно, разумея эту ставку в смысле нашествия на Россию.
Весьма многие скажут, что беспримерно громадная численность германских войск в совокупности с силами союзников ставит Россию как бы в отчужденное положение, в смысле политического значения. Ответим на это: слава Богу, даровавшему нам такое счастье! Это политическое отчуждение составляет дорогой подарок для России на новый год; никто не будет огорчен тем, если этот подарок увеличится присоединением к германо-австрийско-итальянскому союзу Румынии, Сербии и Болгарии (говоря это, я убежден,
что попадаю прямо в мысли народного большинства, не желающего наступательной войны и в то же время готового лечь костьми на защиту отечества). О, тогда бы ничто не помешало нам пожить лет 20 в совершенном отчуждении от европейских и восточных волнений и заняться внутренним благоустройством, требующим осмысленной и усиленной работы на всех ступенях правительственной и народной жизнедеятельности. После этой работы мы вышли бы в начале XX века из позорной опеки европейских банкиров, освободив Россию от тяжести заграничных долгов, этого наследия ложной финансовой системы (60-хгодов), запрещавшей Русскому Царю кредитоваться у своего народа. Неужели для нас не поучителен пример Пруссии, не воевавшей 50 лет и, в глубокой тишине, развившей свою внутреннюю силу до степени ее настоящего значения.
Из всего, что сказано, выходит, однако же, весьма странный вывод, как будто бы все усилия Германии по сбору громадной массы войск были задуманы и выполнены в видах попечения и заботливости о нас, дабы Россию вдвинуть в рамы ее внутренней жизни с целью направить ее на путь домашнего благоустройства. Да, сколь ни странно это, но на поверку выходит так. Не удивляйтесь. Древняя и новая истории представляют нам множество таких примеров, в которых являющееся извне угнетение давало сильный рост угнетаемым. Недаром старые летописи говорят, что в периоды угнетений народная жизнь утешала себя священным изречением: благо мне, яко смирил мя ecu, и в этом смирении, очищаясь от всех заносчивых помыслов, вырастала на целую голову выше прежнего.
Яркая, насыщенная важными событиями жизнь из интимных переживаний собственной души великого гения дала большой материал для интересного и увлекательного повествования. Нового о Пушкине и его ближайшем окружении в этой книге – на добрую дюжину диссертаций. А главное – она актуализирует недооцененное учеными направление поисков, продвигает новую методику изучения жизни и творчества поэта. Читатель узнает тайны истории единственной многолетней, непреходящей, настоящей любви поэта. Особый интерес представляет разгадка графических сюит с «пейзажами», «натюрмортами», «маринами», «иллюстрациями».
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
«…Митрополитом был поставлен тогда знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на вел. князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии И. Недолго правил князь Иван Шуйский; скоро место его заняли его родственники, князья Ив. и Андрей Михайловичи и Феодор Ив. Скопин…».
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.