Екатерина Великая. Портрет женщины - [188]

Двор, наблюдавший за переменой в отношениях между любовниками, считал, что в скором времени Потемкин будет отправлен в отставку. 22 июня 1776 года, когда все узнали, что императрица подарила ему Аничков дворец, который императрица Елизавета построила на Невском проспекте для Алексея Разумовского, все решили, что этот подарок сделан для того, чтобы обеспечить Потемкина новой резиденцией после его переезда из Зимнего дворца. Отчасти это было правдой. Готовясь к фактическому разрыву, Екатерину занимал вопрос, где Потемкин будет жить. Она предложила ему остаться в Зимнем дворце, но также решила подыскать другое место, где он при желании мог бы поселиться. Потемкин, который неоднократно угрожал, что уйдет от нее, принялся жаловаться, когда она поймала его на слове. Екатерина ответила ему:

«Батенька, видит Бог, я не намерена тебя выживать изо дворца. Пожалуй, живи в нем и будь спокоен <…> Буде же для диссипации на время уроненное ты находишь за лучший способ объездить губернии, о том препятствовать не буду. Возвратясь же, изволь занять свои покои во дворцах по-прежнему. Впрочем, свидетельствуюсь самим Богом, что моя к тебе привязанность тверда и неограниченна и что не сердита. Только сделай одолжение – пощади мои нервы».

Потемкин поблагодарил ее, но ответ его был уклончивым:

«Всемилостивейшая Государыня! По сообщению <…> о пожалованье мне дома Аничковского я лобызаю ноги Ваши. Приношу наичувствительнейшую благодарность. Милосерднейшая мать, Бог, дав тебе все способы и силу, не дал, к моему несчастию, возможности знать сердца человеческие. Боже мой, внуши моей Государыне и благодетельнице, сколько я ей благодарен, сколько предан и что жизнь моя в Ея службе. Всемилостивейшая Государыня, имей в твоем покрове и призрении человека, тебе преданного душою и телом, который наичистосердечнейшим образом по смерть

Вашего Величества

вернейший и подданнейший раб

Князь Потемкин»

Потемкин никогда не жил в Аничковом дворце. После восстановительных работ он использовал его для вечерних увеселений, когда бывал в Санкт-Петербурге. А через два года продал его.

Орловы, представившие Потемкина Екатерине, теперь его возненавидели. Считая, что отставка нового фаворита была неизбежной, Алексей Орлов воспользовался своим привилегированным положением, чтобы поговорить с императрицей по душам, и сказал ей, что она должна осознавать, какой вред причиняет ей фаворит и как важно было отослать его. Орлов пошел дальше: «Вы знаете, государыня, я ваш раб. Моя жизнь посвящена служению вам. Если Потемкин смущает ваше душевное спокойствие, только… Он немедленно исчезнет, вы никогда больше не услышите о нем». Екатерина упомянула об этом разговоре Потемкину, результат оказался довольно неожиданным. Сославшись на болезнь, Алексей Орлов попросил освободить его от своих обязанностей и удалился от двора.

62 Новые увлечения

Зимой и весной 1776 года, когда страсть, в свое время вспыхнувшая между Екатериной и Потемкиным, стала постепенно утихать и любовники затаили друг на друга обиды, Екатерина нашла ему преемника. Это был Петр Завадовский, протеже фельдмаршала Румянцева, командовавшего победоносной русской армией по время войны с Турцией. Вернувшись в Санкт-Петербург, Румянцев привез с собой двух молодых украинцев, Завадовского и Александра Безбородко. Оба были хорошо образованны, а во время войны и мирных переговоров служили при штабе Румянцева. Когда Екатерина попросила Румянцева порекомендовать талантливых офицеров в личный секретариат, фельдмаршал назвал эти два имени. Оба были приглашены и сделали блестящую карьеру.

Сначала казалось, что у Завадовского было больше шансов преуспеть. Он родился в хорошей семье, сопровождал фельдмаршала на поле боя, где благодаря мужеству получил чин премьер-майора. Ему исполнилось тридцать семь, он был того же возраста, что и Потемкин, хорошо сложен, получил классическое образование, отличался умом, скромностью и хорошими манерами. Что же касается Безбородко, то он имел грубую плебейскую внешность и простоватые манеры, но в конечном счете сделал более выдающуюся карьеру. Завадовский недолго купался в лучах императорской благосклонности, после чего продолжил жизнь уважаемого гражданского чиновника, в то время как Безбородко благодаря трудолюбию и выдающемуся интеллекту стал князем и канцлером империи.

Вначале отношение Екатерины к Завадовскому было довольно сдержанным. Его смуглое красивое лицо, стройное, высокое тело и спокойный нрав привлекли императрицу, и через месяц с согласия Потемкина она пригласила его в свою свиту в качестве личного секретаря. Безбородко продолжил служить в канцелярии. В конце июля 1775 года Завадовский стал обедать с Екатериной и Потемкиным.

Удачное появление Завадовского в разгар бурных отношений Екатерины и Потемкина произошло с согласия обеих сторон. Оба хотели поскорее разрешить сложившуюся ситуацию без дальнейших потерь, и Завадовский помог им в этом, выполняя функцию буфера. Сначала эта новизна оправдывала себя, присутствие тихого, скромного украинца дало Екатерине отдых от чрезмерно требовательного Потемкина, подверженного резким перепадам настроения; ей это было необходимо, чтобы управлять империей. Однако она не хотела терять эмоциональной поддержки, необычайной энергичности, уникальных политических и административных качеств, которыми обладал Потемкин. Потемкину также требовалась фигура вроде Завадовского. Он страстно, даже отчаянно желал найти решение, которое помогло бы ему закрепиться в положении наиболее влиятельного человека в жизни императрицы, а также обеспечило бы его необходимой автономностью, чтобы действовать свободно и не испытывать постоянного страха, что однажды утром он проснется и узнает, что ему нашли замену. И Екатерина, и Потемкин хотели устроить все так, чтобы сохранить все самое ценное, что было в их отношениях. Потемкин желал укрепить свою власть и устранить нестабильность своего положения; Екатерина хотела, чтобы рядом был любимый мужчина, но ей нужны были стабильность и предсказуемость. Она считала, что нашла в Завадовском нужного человека. Поначалу Потемкин был с ней согласен.