Ехали цыгане... - [74]
И л ь я. Это все?..
Г л а ш к а. Все! (Отошла ближе к Толкуну.)
Илья, сопровождаемый лучом света, медленно отходит от табора, как бы отстает от него.
Табор затемняется.
В луче света И л ь я. Музыка. Илья запевает.
Песня Ильи (драматическая).
В конце песни гаснет луч, высвечивается идущий табор.
Т о л к у н (Глашке). О чем Илья с тобой толковал? В родню просится?! Так я лучше тебя…
Г л а ш к а, Хватит! Разговор не ко времени. Опять в Осиновку?!
Т о л к у н. Да, да! В Осиновку! Там найдем нужную дорогу.
Г л а ш к а. «Позаплутались стежки, дорожки…»
Таборная песня.
Табор продолжает движение.
Перед табором неожиданно появились К о ж и н и д в а б о й ц а, молодых, вооруженных.
К о ж и н. Стой!
Бойцы загородили дорогу, скрестив винтовки.
(Внимательно вглядываясь в табор.) «Цыгане шумною толпою…» (Кричит.) Ложись! (Падает.)
Все цыгане мгновенно бросаются на землю, лежат.
(Поднимается, хохочет.) Молодцы!..
Л у з г а. Очумел, что ли?!
К о ж и н (смеется). Для практики.
Цыгане, ругаясь, поднимаются.
А куда вы идете?..
Т о л к у н. Туда, куда оглобли показывают.
К о ж и н. С ума сошли! Вам что, братцы, жить надоело?.. Не слышите стрельбу или не видите зарево? Там бандюги гуляют.
Т о л к у н. Нас не тронут. Мы сами по себе. Ни за тех, ни за этих.
К о ж и н. Ну, братцы, рисковые вы!..
Т о л к у н. А, все едино! И в этих проклятых краях подохнем с голоду. Последних коней доедаем.
К о ж и н. До последнего вам еще далеко. Вон сколько их к кибитке приторочено.
Т о л к у н. Разве это кони?.. Для варева держим. Трех уже съели.
К о ж и н. А вы бы сбрили бороды, взяли в руки винтовочки да помогли бы нам навести порядочек, а то…
Н э ф а. Не кипятись, молодой. Нам к своим надо под Осиновку.
К о ж и н. Воля ваша… Идите!.. (Заметил Глашку.) О, дьявол возьми, какая краля! Глаз не оторвешь. (Глашке.) Неужели и ты с ними к бандюгам пойдешь?
Л у з г а. Все пойдем.
Н э ф а. За нее не бойся — заговоренная.
К о ж и н (бойцам). Пропустите!
Бойцы отходят в стороны.
Желаю вам, братцы цыгане, удачи. (Глашке.) А тебя я не забуду. (Пошел.)
Бойцы идут за ним.
И л ь я (кожинцам). Обождите!.. (На ходу одеваясь, бежит к ним.) Отец!
Аким и Лушка торопливо подошли к Илье.
Я ухожу. С ними.
А к и м. Ты что, сынок?
И л ь я (взрываясь). Не удерживайте меня!.. Молите бога, чтоб я ушел. Не то, клянусь, такое здесь натворю…
К о ж и н. Спокойно, парень. (Акиму и Лушке.) Ни слова. Вижу — допекли парня.
А к и м (Илье). Иди!
К о ж и н. Пошли веселей. До станции еще верст десять.
Кожин, бойцы и Илья уходят.
Л у ш к а (бежит за ними). Возьми хоть… (Сует Илье узелок.)
Глашка было рванулась за Ильей.
Т о л к у н (разъяренно). Глашка?!
Глашка остановилась.
Толкун подошел к Глашке, залепил ей пощечину.
Внезапно послышалась резкая, тревожная дробь. В луче света возникли ш е с т ь р а с с т р е л я н н ы х к о м с о м о л ь ц е в. Они смотрят на Глашку. Это наплыв, видимый только Глашкой.
Глашка вскрикнула, закрыла лицо руками.
Погас луч. Все исчезло.
Проклятая семейка! Что ни скажут, что ни сделают, все — поперек шерсти. Авэн!
Т р о ф и м. Не торопись, Анисим. Слышал, что солдат говорил?! Может, переждать день-два…
Т о л к у н. Некогда пережидать. Каждый час дорог.
Р я б ч и к. И свои головы недешевы. Налетят с пьяных глаз…
Т о л к у н (оглядел помрачневший табор). Напугал вас вояка?.. (Раздраженно.) Нэфа… Поворожи. Выпадет неудача — переждем.
Музыка.
Н э ф а. Костер!.. (Вынимает из фартука мешочек.) Снимите кресты!.. Завесьте в кибитках иконы!..
Табор снимает кресты. Вспыхивает костер.
(Запевает и начинает двигаться медленно вокруг костра, бросая что-то из мешочка в огонь. Пламя то зеленеет, то краснеет, то синеет. Иногда останавливается и начинает выкрикивать.) Птица заплачет — не к добру!.. Услышим звон колокольни — к беде!.. Собака залает — друзья прибьются. (Простирая руки к цыганам.) Слушайте!.. Слушайте!.. (Начинает раскачиваться, двигаться, и постепенно ее движения переходят в колдовской танец.)
Танец Нэфы.
В танец включается табор.
Танец табора, дикий, первобытный, пришедший из прошлого. Он доходит до исступления и разом обрывается. В тишине послышался долгий гудок паровоза.
(Торжественно.) К дороге!
В с е. К дороге! К дороге!
Т о л к у н. По кибиткам! Глашка!..
Н э ф а. Где Глашка?!
Цыгане оглядываются, ищут.
Л у з г а, М о т р я, Г у б а н я (зовут). Глашка! Глашка!
Крик «Глашка!» умножается, растет, заполняет зрительный зал. Слышен далекий гудок паровоза.
Музыка.
Постепенно гаснет свет.
В темноте родилась веселая, разгульная песня цыганского хора. «Ай дождь будет, и буран будет». Вначале тихая, она переходит в громкую, оглушительную. Убыстряется ритм, становится бешеным. Беснуются гитары. Вместе с песней нарастает луч света. Он выхватывает неистово пляшущего Р у б и н а. Кто-то подкрикивает, подхлопывает.
Загорается большая старинная лампа с абажуром.
В доме Егора Соколова.
При свете лампы видны лица хоровых цыган, сидящего на подлокотнике старинного кресла с бокалом в руке К а м а р д и н а, дирижирующего хором Е г о р а И в а н о в и ч а, смеющуюся Л и п у, открытые бутылки шампанского, бокалы, самовар, канделябры с незажженными свечами.