Ехали цыгане... - [66]

М и ш к а (смеется). Что? Глазам не веришь? Ха-ха! Михаил Михалыч!

К у з я. Вот, морэ, удивил! (Здоровается с Мишкой.) Неужели три года прошло?

М и ш к а. Для кого — три, для кого… Командировали сюда, в Светлогорск. Где наши?

К у з я. Кто куда.

М и ш к а. Кудесники, маракуют. А — Раница?

К у з я. По-прежнему с нами.

М и ш к а. Одна?

Кузя молчит.

Говори, не бойся.

К у з я. Одна. Ты знал, что мы здесь?

М и ш к а. По письму. Но вообще-то случайно. Зашел в кафе, слышу, рядом с моим столиком говорят: «Вчера какие-то туристы-цыгане весь вечер пели, плясали…» Спрашиваю — где? «Возле пляжа». Думаю, а вдруг!.. И в точку попал.

К у з я. Садись, пока чайком угощу.

М и ш к а. Не время. Попозже освобожусь, приду. (Подошел к самовару, похлопал по нему.) Еще тот, бывалый!.. (Помешал ногой головешки костра.) Посидеть, что ли, минутку… (Сел у костра, задумался.)

К у з я. Скучал?

М и ш к а. Иногда — очень. (Смотрит на костер.)

Возникает далекий хор.

Мишка запел. Песня Мишки. Ему подпевает воображаемый хор. После песни мелодию ведут скрипка и гитара. Мишка продолжает сидеть задумавшись.

К у з я (вдруг вскипел). О жизни бы своей подумал! Чего лепитесь друг к другу! Тянете лямку. Ты в лагерях, а Раница… Вам бы…

М и ш к а (взглянул на Кузю). Нашла, что ли, кого?

К у з я. Одна. К нам надолго?

М и ш к а (встает). Обо всем проинформирую. Ты, Кузя, нашим ни слова. (Уходя.) Хочу — бац!.. Я — тут!

К у з я. Ну, ну…

Мишка уходит.

Чтой-то я во сне видел? Не то собаку, не то быка… Сон — в руку. (Включил приемник.)

Поет Шаляпин. Кузя сел напротив приемника, напряженно слушает… Вошли усталые, но довольные  Ф е н я, Х а д а, С а п о. У всех полные сумки, рюкзаки.

Ф е н я. Фу, ромалэ, с ног сбилась.

Все опустились возле вещей.

Ох и городок!.. Целина! Паши здесь, паши там…

С а п о. Напахалась. Пора отрываться.

Х а д а. Где эта барыня-сударыня?

Кузя слушает арию.

Заткни ему глотку! Разорался!

К у з я. Телячья твоя голова, бескультурная. (Выключил.)

Х а д а. Где Раница?

К у з я. Подалась в магазин, за духами французскими.

Х а д а. Цыганского духа ей не хватает!.. А та, попрыгунья?

К у з я. На речке, стирает.

Х а д а. Что, ромалэ, случилось? Одна без конца душится, всех комаров разогнала, другая в речке песком себя оттирает!

К у з я. Светлогорск! Все люди здесь чистятся, просветляются.

Ф е н я. Они «просветятся», преподнесут вам гостинчик.

Подпрыгивая и весело распевая, появляется  Л ю б а. В руках — полотенце и мокрое белье.

Л ю б а. Никто не приходил?..

Все молчат.

И спрашивая ответ у каждого, останавливает взгляд на Хаде.

Х а д а. Ну чего стоишь, как водяной черт?.. Суши белье! Будем укладываться.

Л ю б а. Уже? Куда поедем?

Х а д а. На кудыкину гору.

Л ю б а. Когда?

С а п о. Тебе что, девочка? Чего прилепилась? Брысь!..

Люба ушла.

Вошла  Р а н и ц а. Как бы не замечая цыган, идет к палатке.

(Вслед.) Была… там?..

Р а н и ц а. Виделись.

Ф е н я. Нет…

Р а н и ц а. Придет.

С а п о (раздражаясь). Придет — это мало интересно… А как насчет…

Р а н и ц а (резко). Обещал!

Ф е н я. Не тявкай, сестричка.

С а п о. У нас товар без дела лежит. Он ходу требует!

Р а н и ц а. Обеща-ал!.. (Скрылась в палатке.)

С а п о. Еще хвост дудкой!.. (Кричит.) Нам из-за твоих покрышек проедаться здесь ни к чему! Каждый день по карману бьет!

Р а н и ц а (высунулась из палатки). А тебе не нужны?.. Ты, извините, за эти покрышки Мишкину душу, как дьявол, купишь! Век будешь с него тянуть. (Скрылась.)

Ф е н я (подскочила к палатке). Ты, злыдня-барыня, моего Сапо не подкусывай! Твоему Мишке до него тянуться, как до останкинской макушки! Сапо из козла корову сделает!

Х а д а. Феня, не вскидывайся. (Ранице.) И ты, цыганка, людям гадаешь, ворожишь, а себе приворожить не можешь. Разучилась, что ли, королева… общипанная!

Р а н и ц а (высунулась из палатки, душится). Не учите! (Скрылась.)

Х а д а. Сама душись — и его души!.. Торопи!..

К у з я. Торопитесь, торопитесь, ромалушки, а то Мишка прикатит, всем будет покрышка.

С а п о. Тихо!.. (Вскочил.) Заходите, заходите!..

Хада и Феня торопливо убирают рюкзаки. Вошли  Н и к о л а й  И в а н о в и ч, В а с я  и  Т о л я.

Н и к о л а й  И в а н о в и ч. Здравствуйте.

Х а д а. Сейчас самоварчик раздуем.

Н и к о л а й  И в а н о в и ч. Не беспокойтесь, не надо. Мы ненадолго.

Феня стелет покрывало. Кузя ставит на него самовар. Люба поманила Толю пальцем, отошла в сторону. Толя приблизился к ней.

Н и к о л а й  И в а н о в и ч. Как отдыхаете?

С а п о. Лучше не надо. Присаживайтесь.

Все сели вокруг самовара.

Н и к о л а й  И в а н о в и ч. У нас к вам… разговор… по душам.

Свет на группу у самовара приглушается. Там идет немая беседа. Дается свет на Любу и Толю.

Л ю б а (хлопая по карманам пиджака, нашла что-то). Мне?

Толя вытащил плитку шоколада.

(Взяла.) «Золотой ярлык»!.. Это — да!.. Молодчина, умеешь ухаживать. (Села у палатки.) Слушай сюда…

У самовара возникла песня. Она чуть слышна и служит фоном для сцены Толи и Любы.

(Хохочет.) Как мы здорово, в окошечко… фьюить! Хорошо, что первый этаж. Попало тебе от мамаши?

Т о л я. Был небольшой тайфунчик с битьем пластинок.

Л ю б а. Ха-ха! Толюлечка, смотри на меня дольше, запоминай! (Вздохнула.)