Его звали Отакар - [89]

В Яроше они по достоинству оценили то, как хорошо он знает бойцов своей роты. Именно так, говорили они, должен знать своих подчиненных каждый командир. Он должен ясно представлять себе, кто из них и на что может годиться в той или иной ситуации. Только такой командир сумеет потом заглянуть солдату в душу, докопаться, что его угнетает, беспокоит.

— Командир, вызубривший уставы, но не способный шевелить мозгами, — сказал как-то в разговоре с ним подполковник Иванов, — то есть правильно применять их в боевой обстановке и действовать решительно в любой ситуации, еще не командир. Командир должен прежде всего учить своих подчиненных мыслить. Преодолевать страх разумом. Чтобы на фронте у них не застывала кровь в жилах при каждом выстреле противника и не уходило сердце в пятки. Вы как раз придерживаетесь того принципа и за это я вас хвалю.

Ярош был доволен, что его похвалили. Он вспомнил этот случай позже, когда командующий фронтом, решив проверить боеспособность чехословацкого батальона, выбрал именно из его роты взвод Ружички.

В начале декабря в Бузулук приехал генерал Г. С. Жуков с двумя офицерами. Они представляли собою комиссию Генерального штаба, которая должна была установить, как бойцы и командиры подготовились к предстоящим боям. Сразу же на второй день батальону предстояло показать на деле, чему он научился в тылу и готов ли к отправке на фронт. Задача звучала так: атака батальона с использованием боевых патронов и гранат и всего приданного оружия частично укрепленных позиций противника.

Ни снег, ни мороз не могли охладить пыл, с которым действовали атакующие, стремясь показать комиссии все, на что они способны. Заключительное учение прошло отлично. Уполномоченный Совета Народных Комиссаров генерал Жуков был доволен. Чехословацкие бойцы сдали последний экзамен успешно. Советский генерал квалифицировал тактическую и стрелковую подготовку батальона как очень хорошую. «Оружие, которое вам послало наше Советское правительство, — заявил он, — попало в золотые руки чехословацких бойцов».

На торжественном обеде командир батальона, поднимая тост, заверил генерала Жукова от лица всех солдат и офицеров:

— Мы горды тем, что получили это оружие, и рады, что скоро поедем на фронт. Обещаем вам, что защитники Сталинграда будут для нас всегда ярким примером.

В ответном слове представитель Генерального штаба сказал:

— Сегодня я у вас второй раз. Работа, которую вы проделали, огромна. Я видел ваши учения, которые были почти лишены недостатков. Бойцы работают хорошо, командиры настойчиво овладевают искусством командования. А ваша стрелковая подготовка превзошла все мои ожидания. Мне известно, что вы недавно получили оружие, но что помогло вам так быстро им овладеть? Причину того я вижу в моральном факторе. Все ваши ребята хотят идти сражаться с нашим общим врагом, отсюда и то желание как можно быстрее научиться владеть оружием. В этом причина успешных и грамотных действий, которые я сегодня имел возможность видеть. Я убежден, что и на фронте, рядом с Красной Армией, которая всему миру показала свою доблесть и военное искусство, ваша воинская часть не будет последней.

И он был прав. Но не будем забегать вперед.

СОКОЛОВО

1

3 марта 1943 года. Холодная, ненастная ночь. Сильный ветер рассеивает по земле дождь со снегом.

Обе походные колонны 1-го чехословацкого пехотного батальона в СССР ускоренным маршем проходят по харьковским улицам. Одна направляется на левый фланг будущей обороны в населенный пункт Артюховка, вторая на правый — в сторону Миргорода и Тимченкова.

Рота Яроша идет в правой колонне в качестве головной. За городом Ярош послал вперед головную походную заставу, организовал боковые разведывательные дозоры. Всякое может случиться, ведь противник наступает.

Издали доносится орудийный гул. Время от времени небо озаряется всполохами и снова темнеет. Метель замедляет шаг.

Стало развидняться. Вдруг в ритм шагов вплетается нарастающий рев. Все задирают голову вверх. Прямо на голову их колонны пикирует двухмоторный самолет.

Бойцы срывают с плечей винтовки, падают на землю, укрываются, кто где может.

— Рассеяться! — скомандовал Ярош, шедший с первым взводом. — По самолету противника, — кричит он, — расстояние 300, залпом — огонь!

Самолет продолжает пикирование, из бортовых пулеметов стеганули очереди.

Среди деревьев затрещали выстрелы из винтовок и автоматов. Застучали и пулеметы. Пилот вышел из пикирования и быстро вывел самолет из зоны поражения. Сделав разворот, он снова атакует колонну. И в этот раз его дружно встретили огнем. Ничего не добившись, фашистский стервятник исчезает за кронами деревьев. Бойцы встают, занимают свое место, и марш продолжается. Почти все испытали в эти мгновения чувства страха и тревоги, но все это быстро заглушила радость того, что первый воздушный налет был успешно отражен. Слышен громкий веселый обмен мнениями. Они кажутся себе уже не иначе как фронтовиками. Воображение развязывает языки. Один сумел рассмотреть лицо летчика за плексигласом фонаря кабины, другой увидел дырки в фюзеляже самолета после их стрельбы. Одни рьяно утверждали, что воздушный пират должен непременно совершить где-нибудь вынужденную посадку, другие рассуждали более трезво: что такое пуля из винтовки или из автомата для самолета? Но одно было очевидным — вражеский самолет больше над колонной не появился.