Его большой день - [98]

А сам скорей из дому. По крутой тропинке пошел в старый ельник. «Там, думаю, непременно подходящий лес найду».

Нашел одно дерево, сделал на нем зарубку и снова по лесу зашагал. Чуть подальше приглянулась мне еще одна ель. Осматриваю ее с верхушки до корня, постукиваю обухом по стволу. «Хороша будет, думаю, как литая. Мост из такого дерева наверняка никакая вода не снесет!»

Загудел ствол от ударов, тут с соседней елки слетела большущая птица и на весь лес как поднимет крик: «Кикики ки… кикики… кик… кикик».

Оказалось — ястреб. Наткнулся я на ястребиное гнездо, хотя вообще-то заметить его трудно.

Птица отлетела недалеко, все кружится у ели и кричит.

«Уж не птенцы ли у нее, раз она гнездо так охраняет?» — подумал я. Осмотрел ель со всех сторон. Птенцов вроде бы незаметно. Значит, в гнезде только яйца.

И тут пришла мне в голову дерзкая мысль: а не сделать ли фотографию с ястреба, и даже не одну: самка на яйцах, а потом — молодые ястребы. Здорово получится.

Задумано — сделано.

В воскресенье захватил я с собой молодого лесника Якубца, и мы чуть свет вместе пошли к старому ельнику. По пути нарубил я охапку елового лапника, взвалил ее на плечо и прямо к той ели, где ястребиное гнездо нашел. Там я достал из мешка топорик, пилку, веревку и кошки, выбрал одно из соседних деревьев, откуда гнездо видать получше, и взобрался на верхушку. Все это мы постарались сделать бесшумно, чтобы ястребиху не спугнуть. С земли виден был только кончик ее хвоста: он из гнезда торчал.

Переставляю я кошки осторожно вверх по стволу. На добрых пятнадцать метров от земли уже поднялся, и тут одна из кошек ударилась о ветку. Фррр! — выпорхнула птица из гнезда. По всему лесу опять слышно: «Кикики-кикикики…»

А я все вверх лезу. Наконец поднялся немного повыше гнезда. Оно было большое, почти плоское, сплетенное из веточек. И в середке — три яйца. Яйца зеленоватые, с еле заметными пятнышками.

Дул слабый ветерок, и вершина ели слегка раскачивалась. Ощущение было не из приятных, честное слово. Но я тотчас же принялся за работу: снял пилку с пояса, отпилил ветку, заслонявшую гнездо. Потом достал из кармана веревку, один конец ее спустил Якубцу и поднял наверх приготовленный еловый лапник. Из этих еловых веток сплел я укрытие. Работа подвигалась очень медленно. Плел-то я одной только рукой, другой держался за дерево. Наконец все было готово. Но гнездо сфотографировать не удалось. Мой аппарат для такого расстояния не годился. Надо было что-то придумать.

А самка ястреба все еще над вершинами елей кружила. Самец, чуть поменьше величиной, тоже парил высоко над лесом. Оба кричали жалобно и угрожающе.

Спустился я на землю, облюбовал еще одну ель между гнездом и моим укрытием. На ней-то я и решил укрепить свой фотоаппарат.

Лесник Якубец молча следил за мной, подавая то, что мне требовалось. Я измерил шагами расстояние между выбранной елью и той, где было сделано укрытие. Расстояние оказалось подходящим для моего аппарата: что-то около восьми метров.

И снова кошки впились зубьями в кору. Не сразу я нашел для аппарата удобное место, чтобы солнечные лучи на объектив не падали. Яркий отблеск мог встревожить птицу… Наконец крепко-накрепко привинтил я к толстому суку подставку аппарата.

На этом приготовления были окончены.

Мы бесшумно отошли от гнезда. Только через несколько дней привыкнут ястребы к моему укрытию на соседней елке…

Я каждый день проходил по этим местам. То нарочно на сухую веточку наступлю, чтобы она громко хрустнула, то кашляну тихонько. Первые дни ястребиха при малейшем шуме с гнезда слетала и принималась кричать. Только на четвертый день она перестала обращать внимание на шум.

Следующее воскресенье выдалось отличное. Зяблики, синички, дрозды, дикие голуби заливались во весь голос. Настоящий лесной концерт. Порой к этому волшебному оркестру примешивался крик сойки.

Ранним утром мы с Якубцем были уже у ястребиною гнезда.

Мне удалось прикрепить фотоаппарат так осторожно, что даже самка в гнезде этого не заметила и не улетела. Но когда я уже спускался, кошка опять зацепилась за ветку. Ястребиха выпорхнула из гнезда.

«Все равно вернешься!» — крикнул я ей вслед и продолжал свое дело.

Влез я к своему укрытию, а сам в зубах держу шнурок, привязанный к спуску затвора.

Устроился я кое-как в своем убежище. Теперь и впрямь все было готово. Якубец нарочно ушел с шумом. Пусть ястребы думают, что поблизости живой души нет. Самка ястреба на яйцах сидела уже довольно долго, вот-вот птенцы вылупятся. Она проводила Якубца из леса веселым клекотом.

И необыкновенная охота началась.

Скоро ястребиха подлетела и довольная села на ближнюю ель. Она потряхивала длинным хвостом и тихонько клекотала. Через некоторое время перелетела к гнезду и села, нахохлившись, на яйца. А клювом их то и дело поправляла под собой.

Затаив дыхание я крепко держал в потной руке шнурок. Жду, а руки и ноги постепенно деревенеют.

Устроилась наконец ястребиха и перестала в гнезде возиться.

Затвор чуть слышно щелкнул…

Как можно скорее, насколько позволяли мне неуклюжие кошки, я поспешил спуститься и тут же подняться к аппарату, в котором таилась редкая добыча. Перепуганная, рассерженная птица со злобным криком взмыла в воздух.