Его Америка - [2]
Позднее.
Опять оставался допоздна? Нет нужды просыпаться в восемь, вот и балуюсь. Тёте не нравятся мои фонограммные концерты после пробуждения, и она все твердит, что эта совиная натура подорвет мне здоровье, мои внутренности, мол, смешаются.
Она права. После просыпания в час или два дня голова глухо болит, и ничего не хочется делать. Так и провожу дни без сильных эмоций и с пассивной надеждой найти работу и заработать на поездку.
Кстати, деньги, кроме отдыха, нужны еще и для поездки в Вашингтон. Хоть и стипендию я не выиграл, самому на свои деньги все равно хочется в конце сентября полететь туда и поучаствовать в чемпионате мира по SIFEу5. Посчитал: на всё про всё должно хватить двух тысяч пятьсот. Деньги с последней проданной на сайте картины я растратил, а средств на холст и краски для новой картины нету, и компьютер чинить никто не зовет. Пожалуй, работу все-таки надо найти.
14 июня, 2012
Эмира скоро заберут в армию: переписывались в фейсбуке. Он туда не очень хочет. Целый год средь юношей, с уст которых так и льются режущие слух жаргоны — думает, что с ума сойдет. Я его успокоил, что это дело важное, что там он сможет попрактиковать свою любовь к Родине. Да и потом, это сделает из него жаворонка. Вставать в шесть утра, маршировать в любую погоду по несколько часов в день, беспрекословно подчиняться, подвергаться лишениям, ограничениям и дедовщине послужат ему школой мужества. *a slight layer of irony here*
А у меня очередной экзамен на носу. Господи, почему я не учился весь семестр???
15 июня, 2012
Хотя и ночевал у Гены, на экзамен все-таки успел и, в общем, сдал хорошо. Социология, легкий предмет. Но хорошо, что читал Чалдини, иначе придумывать было бы не на чём.
Думаю, эти экзамены больше проверяют мою способность выходить из сложной ситуации, ежели знания.
Экзамен-то сдал. Только работу пока не нашел.
Возвращаться в фаст-фуд не хочется. Эти диктовки менеджеров вечно улыбаться, быть выбритым каждый день, иметь выутюженные брюки и футболку, знать наизусть восемь принципов компании и все время быть чем-то занятым очень ограничивают мою свободу. Да и восемь часов на ногах изнурительно. Курьером то же самое: целый день шататься по городу. Беллбоем также не хочется. Дизайнером не берут: в десятки мест отправил CV, потом звонил, интересовался, но нигде даже на интервью не позвали; мол, мал еще, и программы не знаю. Да я бы стажировщиком, бесплатно, но и на таких условиях нигде не нужен.
А впереди лето: куча свободного времени. До конца сессии стану заучивать Red House в исполнении Гери Мур. Этот блюз словно эрекция продолжительностью в восемь минут. А потом друзья ещё спрашивают, почему я корчу рожу, когда делаю в длинные сложные соло. Кто мог бы кончать восемь минут и не корчить рожу? Кончать и корчить. Кончать и корчи.
После сессии поеду в Гянджу, буду оставаться у бабушки. Через тетю Парвану опять пробьюсь к высоким пыльным книжным полкам асхинской библиотеки и стану радоваться. Короче, планы на лето — читать, рисовать, играть в баскетбол, проводить время с друзьями, трепаться с девушками, наслаждаться необременённостью и свободой.
А затем придет сентябрь — снова в университет, и возобновятся два моих душевных конфликта: первый — непринятие мною имитации образования в университете, второй — непринятие моей творческой водолеевской-индивидуалистской-интровертской-нонконформистской личности одногруниками, несправедливо считающими меня снобом.
От этих двух стычек, порождающих в душе разрушающую меня самого же агрессию, негодование и несчастье, хотелось абстрагироваться в Америку. Я пытался. Столько всего сделал за прошедший академический год, аж вспомнить трудновато и противно. До октября слепо работал в Макдаке. Затем резко переосмыслил жизнь и заимел надежду получить стипендию в Америку. Начал готовиться, устроился в американский центр и так с ноября по февраль каждый рабочий день в 9 просыпался и хмуро шел волонтерствовать в центре.
В феврале загорелся желанием изменить мир, помочь и людям, и себе. Наслушался If Everyone Cared и Waving Flag, спятил SIFE-ом и с февраля по май собрал ребят, верил в них, нагнали пару проектов, нашли спонсора, пробили доступ в Парк Бульвар, организовали там выставку, поехали в Массаллы. И весь этот год ради чего такой загруженный был? Ради Америки, чтоб мне с таким опытом волонтерства и социальной деятельности дали стипендию. Я пытался. Даже творчество отодвинул на задний план, но не вышло.
Да. Придет сентябрь. Снова в университет надо будет. Снова учиться обману на уроках Гызылдиш.
Думаю, её квалификация недотягивает до вузовского уровня. Она приперлась к нам, к студентам, из какой-то школы. Кроме золотых зуб, у нее были безвкусно прибранные волосы, бездумный взгляд, жирное тело и несколько методик, предназначенных на укрощение шаловливых школьников-подростков. Например, заметив мои наброски Сабира и узнав, что я учу французский, она подарила мне книгу его стихов на французском. Думала, что этим меня завоюет, я проникнусь к ней симпатией и на уроках перестану умничать и спрашивать из учебника разные каверзные слова, которые, она, впрочем, никогда не знала и оттого, краснея, пыталась поменять тему обсуждений или, как бы содействуя общему делу, советовала искать слово в интернете. За этот год ее словарный запас английского расширился больше, чем наш. А ведь учиться должны были мы у нее, а не она у нас. Мы закрывали глаза на ее явную недоквалификацию, и она, в свою очередь, обманывая и себя и нас, ставила нам незаслуженные максимальные балы и иногда ложные «присутствует», выдавая желаемое за действительное. Одурачивалась еще и третья сторона — государство, ведь оно платит ей за наше обучение.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.