Ее звали Ева - [17]

С любовью, Эви.

P.S. Я люблю тебя.

Глава 17 Миссис Т-К

11 ноября 2016 г.

Еще несколько вопросов

– Боюсь, она страдает потерей памяти, – объясняет Пэт мужчине в штатском, который следом за ней входит в маленькую гостиную. Это не Хамфри, муж Пэт, и не один из ее двух сыновей – те гораздо моложе. Он принес с собой большую папку и свежий запах лосьона после бритья.

– Тетя, – обращается к Эвелин Пэт, – этот симпатичный человек – инспектор Уильямс. У него к тебе несколько вопросов. Это не займет много времени.

Эвелин награждает гостя своей самой очаровательной улыбкой. На днях Пэт ее навещала вместе с женщиной-полицейским, и после того, как обе ушли – сначала миниатюрная сотрудница полиции, затем племянница, растрепанная и раздраженная, – она ждала подобного визита.

Бад-Нендорф. Ниточка, от которой не избавиться. Как только выяснится, что я там была, связь станет очевидной. С другой стороны, любой, порывшись в военных архивах, с легкостью установит, что я служила там в те годы.

Эвелин пожимает руку инспектору:

– Как же я рада видеть одного из сыночков Пэт. Ты останешься на кофе?

Она жмет на кнопку устройства, что висит на длинной ленте у нее на шее, и в дверях тотчас же появляется Мэри. Вид у нее чрезвычайно встревоженный, словно она примчалась к постели умирающей.

– Мэри, дорогая, у нас сегодня гости. Прошу вас, принесите нам кофе сюда, в маленькую гостиную, – взмахом руки Эвелин отсылает медсестру, крича ей вслед: – И вкусное печенье для молодого человека не забудьте, пожалуйста.

– Тетя, ну что ты, – укоряет ее Пэт. – Ты ведешь себя так, будто здесь отель.

– Что за глупости, Пэт? Я еще вполне в состоянии отличить родной дом от отеля, – Эвелин обводит взглядом светлую комнату – шторы из золотой парчи, на стенах обои в бордово-кремовую полоску – в стиле эпохи Регентства[14]. – Тебе нравится, как я убрала эту комнату? Обои я сама выбирала.

Пэт наклоняется к инспектору и шепчет:

– Не обращайте внимания. С ней иногда такое бывает. Она забывает, где находится, и ей кажется, будто она у себя дома. Сомневаюсь, что сегодня вы чего-либо добьетесь от нее.

– Не беспокойтесь, это просто формальность, – отвечает тот. – Для протокола.

– Миссис Тейлор-Кларк, – снова обращается он к Эвелин, – мне хотелось бы задать вам пару вопросов об оружии, которое обнаружено по месту вашего прежнего проживания – в Кингсли-Манор. Во-первых, вы подтверждаете, что являетесь законной владелицей того дома и проживали там одна до того, как переселились сюда, в «Лесные поляны»?

– В Кингсли жили мои родители, – ответствует Эвелин. – Какой там замечательный парк! Вы там бывали? Подснежники видели?

– Подснежников там сейчас нет, – замечает Пэт. – Не то время года. На улице ноябрь, а не весна.

– Какая жалость, – сетует Эвелин. – Тогда вам непременно нужно приехать туда в январе или феврале. В это время года там такая красота.

Она величаво поводит рукой перед собой:

– Подснежники буквально стелются ковром. Парк Кингсли славится ими.

– Непременно приеду, – говорит инспектор. – Но сейчас меня интересует другое. Это вы сложили вещи в те чемоданы, что были найдены в одной из комнат? Один лежал на полу, второй – на гардеробе, – он протягивает снимок с двумя чемоданами.

Эвелин смотрит на фотографию:

– Наверное, ужасно тяжелые. Вы уж, молодой человек, будьте очень осторожны, поднимая такую тяжесть.

– Конечно, мадам, я буду иметь это в виду. Так вы узнаете эти чемоданы?

– А разве я их где-то видела? – пожимает плечами Эвелин, снова посмотрев на фото. Потом, услышав дребезжание тележки, поворачивает голову в сторону двери. – О, чудесно, кофе везут.

В гостиную входит Мэри с подносом, и Эвелин устремляет взгляд на тарелку с печеньем:

– «Бурбоны» сегодня есть, Мэри? Я предпочла бы «бурбоны». «Гарибальди» мне не очень нравятся: смородина в зубах застревает.

– Сейчас пойду посмотрю, – отвечает Мэри. – Если повезет, тотчас же и принесу.

Втроем они сидят, помешивая ложечками в чашках. Инспектор Уильямс окунает в кофе печенье, но вовремя не вытаскивает, и размокший кусок плюхается в чашку, забрызгивая ему рубашку. Эвелин, не будучи сторонницей макания, грызет затвердевший яичный крем.

– Вы можете сказать, что хранилось в тех чемоданах? – спрашивает инспектор, смахнув с рубашки капельки мятым носовым платком, что он нашел в кармане.

– Нет, не знаю, – произносит Эвелин, переставая жевать. – Может быть, одежда? Старая одежда? Мама никогда ничего не выбрасывала. Она всегда говорила, что качественные вещи выбрасывать не следует, их всегда можно перешить. У нее были чудесные платья и пальто, и изумительная портниха. Пэт, я дам тебе ее адрес. Тебе не мешает обновить гардероб.

На Пэт мятый свитер и темные брюки с налипшей собачьей шерстью. Она сердито смотрит на тетю, потягивая кофе.

– Мэм, мы действительно нашли в чемоданах одежду, но там было и кое-что другое. Взгляните на эти фото, – инспектор протягивает Эвелин еще две фотографии. – Это то, что мы там обнаружили.

На одном снимке – сшитая на заказ военная форма и документы; на втором – пистолет-пулемет «Стэн» на кожаном ремешке, свернутом в петлю, пистолет и боеприпасы.