Ее темное желание - [58]

– Лэйра? – Голос Аларика на другом конце тоннеля прозвучал так, будто это он был в опасности.

Я фыркнула, отчасти от облегчения, что это он, а не орда дэмов, отчасти от возмущения, что он проследил за мной.

– Все в порядке, все в порядке, – попыталась я успокоить маленького дэма. – Это… нет, этого еще не хватало. Но он тебе ничего не сделает.

– Это ты так думаешь, – прокричал Аларик из темноты.

Я отпихнула свой заплечный мешок в сторону и поползла наружу, ко входу в пещеру.

– Что ты здесь делаешь?

Снаружи пещеры без фонаря было так темно, что я не могла различить, где он. Как он сумел проследить за мной?

– Тут явно есть на что посмотреть, – сухо ответил он. – Лэйра, ты себе представляешь, насколько это опасно, бродить тут одной по ночам? Это не просто рискованно – это глупо.

– Согласна. А идти за мной – вдвойне глупо. У тебя даже света нет. И если ты мне сейчас скажешь, что Вика и Йеро безмятежно спят одни в лагере…

– Пусть я и правда вдвойне глуп, Лэйра. Но сейчас ты заходишь слишком далеко. Йеро принял дежурство и послал меня за тобой. Могу я как-то помочь?

Его вопрос прозвучал болезненно искренне, и я невольно вспомнила о том, как была счастлива вместе с ним. Как он всегда был готов помочь. Он при любой возможности помогал не только мне и маме. Когда у нашей соседки, старой Гринны, прохудилась крыша, он не стал отказываться, а забрался наверх, чтобы починить ее, а когда у сына Анкен, маленького Генри из дома напротив, в ужасную грозу испугался и убежал из дома щенок, Аларик два часа искал его под дождем и наконец вернул песика, мокрого до нитки, но невредимого. Воспоминания, которые я – вместе со многими другими – предпочла бы стереть, потому что теперь от них не было никакого толку. Но это тут же приводило меня к новой дилемме. Я начала, пусть и на долю мгновений, забывать о его предательстве. О том, что мне ни в коем случае не следовало ему доверять.

«Десмонд», – мысленно произнесла я. Как я могла думать о ком-то, кроме Десмонда? Как так получилось, что Аларик уже занял место в моих мыслях?

– Как ты вообще меня нашел? – прошептала я, но он тут же спросил:

– Что ты здесь делаешь?

За этим последовала дуэль упорного молчания, в которой он, к сожалению, победил, и я со вздохом ответила:

– Маленький дэм спрятал взрослого в пещере. Я боюсь, что существо умрет, если мы ему не поможем.

С каждым словом мой голос звучал все тише, и, закончив говорить, я ожидала, что Аларик высмеет меня или начнет читать нотации о том, какая это дурацкая идея. Ему не стоило бы рассказывать мне то, что я и так знаю. Но он молчал, все сильнее приводя меня в замешательство. Он молчал долго.

Когда я взглянула на него, мои глаза уже привыкли к темноте, и я разглядела черты его лица, которое светлым пятном выделялось на фоне темных прядей волос, скрывавших его левую половину. О том, что он смотрел на меня, я могла только догадываться.

– Чего мы ждем?

Я бы с радостью подавила это чувство облегчения, но меня окатила теплая волна. Это чувство было неправильным и глупым, и это была самая большая глупость этой ночи. Я могла сама позаботиться о себе – мне уже много лет это удавалось. Следовало так и продолжать, но он… в его присутствии это давалось сложнее.

– Ну так пошли.

Я поползла на четвереньках обратно в пещеру. Наши тени, которые отбрасывал густой и мягкий свет ветрениц, метались по стенам и слились в одну, когда мы склонились над постелью дэма. Он слабо зашипел на Аларика, но одно это стоило ему всех сил. Дэм-ребенок отодвинулся к самой дальней стене.

– Держись за мной, – предложила я Аларику. Мне казалось, что рядом со мной больной дэм нервничает меньше. – Дай мне, пожалуйста, горшочек с мазью из моего мешка. Не знаю, помогает ли она, но…

Аларик уже взял мазь в руки и протянул мне.

– Все, что ты сейчас сделаешь, поможет.

Его голос звучал тепло и тихо, словно мы подманивали что-то и теперь ждали, пока оно проявится. Он понимал то же, что и я. Мы ждали, пока дэм умрет.

– Ты слышишь меня? – прошептала я, втирая мазь в спину дэма. Несмотря на то что из его позвоночника выступали шипы, кожа у него была мягкой. Этот дэм развивался совершенно иначе, чем ребенок, чье тело было покрыто чешуйками.

– В мази есть травы, которые тебе помогут, – сказала я, потому что сидеть в тишине было неуютно. – Мелисса и хмель делают сон более глубоким, чтобы ты мог отдохнуть. Мята и тимьян облегчают дыхание. Тысячелистник и шалфей помогают против… против почти всех болезней, – быстро закончила я, чтобы не показывать, что не знаю, от какой болезни страдает это существо.

– Воды? – тихо предложил Аларик, и я благодарно кивнула. Губы бедного создания выглядели потрескавшимися и шершавыми, и ему явно не хватало жидкости.

Аларик передал мне бурдюк с водой. Мне понадобилось преодолеть себя, чтобы поднести его ко рту дэма, потому что за узкими губами виднелись острые зубы. Но ему нужна была вода. Большая часть холодной влаги пролилась мимо его рта. Похоже, свет моего фонаря обжигал ему глаза. Существо зажмурилось, и, прежде чем я успела попросить Аларика переставить светильник немного подальше, он сам это заметил и переставил фонарь. Наконец я достала из своего мешка свежую рубашку и прикрыла ей дэма.