Ее собственные правила - [19]

– Конечно. Патси…

– Что?

– Как ты считаешь, я не слишком ранила его чувства?

– Очень может быть. Ты недооцениваешь свое влияние на него.

– Я, наверное, всего лишь задела его мужскую гордость, вот и все.

– Разумеется, но дело не только в этом. Понимаешь, я уверена, что Рид, наш блистательный плейбой, довольно сильно в тебя влюблен. Я всегда так думала. Ну да ладно, в кои-то веки нашла коса на камень, и он получил свое Ватерлоо.

7

Мередит никак не удавалось уснуть. Она долго ворочалась, потом, отчаявшись, встала с кровати. Накинув теплый шерстяной халат, прошла в гостиную и села на диван. Мысли одна за другой беспорядочно проносились в голове.

Мередит не задернула тяжелые бархатные портьеры на окне, и теперь сквозь тонкие кружевные занавески светила луна, отчего вся комната была залита серебряным сиянием.

Откинувшись на шелковые подушки, Мередит думала о Риде. Как плохо они расстались и какой же дурочкой она была, что вообще с ним связалась. Сорок четыре года, пора бы уж лучше разбираться в людях.

Ей так не везет с мужчинами. Всегда не везло.

Нет, неправда.

Однажды ей повезло. Но только однажды. Он словно был создан для нее. Но он умер. Умер совсем молодым. Какая безвременная смерть… все это говорили. И это чистая правда.

Умереть в тридцать шесть лет, что за ужасная насмешка судьбы!

Тысячу раз Мередит задавала себе этот вопрос. Пыталась отыскать хоть какой-то смысл в этой кошмарной неожиданной смерти. Но ответа не находила. Не было никакого смысла. Никакого.

Ей осталась лишь зияющая пустота.

Нет, конечно, у нее была Кэт, ее малышка, и Амелия, бедняжка Амелия… Они разделили горечь утраты. Как они оплакивали его… бесконечно… Мередит и Амелия. Его женщины. Женщины, любившие его.

«Я всегда буду его оплакивать, – подумала Мередит, и старая знакомая боль сжала сердце. – О, Джек, зачем ты меня покинул?» Сколько раз она безмолвно выкрикивала этот вопрос? И ни разу за все эти двадцать два года не получила ответа. И не получит.

А еще Мередит часто размышляла, встретит ли она когда-нибудь такого мужчину, как Джек. Теперь она уже поняла, что вряд ли: таких, как он, очень мало. И они всегда уже принадлежат кому-то. Джек женился очень рано, в двадцать два года. Женился на своей первой любви. На Амелии. А она в один кошмарный день упала с лошади. Ей было двадцать пять, и она была беременна. Она потеряла ребенка и на всю жизнь осталась калекой, прикованной к инвалидному креслу. Но Джек любил ее, он всегда любил и берег Амелию, и она навсегда останется его женой. Так он сказал Мередит, и она его поняла. Она сама любила Амелию, а Амелия любила Мередит и Джека, и Кэт она тоже любила. Амелия сама молча благословила их любовь, она была полна доброты и преданности. Джек.

Светловолосый, голубоглазый, загорелый. Такой живой, веселый, энергичный. Полный добродушного юмора, сыплющий забавными историями, всегда улыбающийся. Неудивительно, что она влюбилась в него с первого взгляда в тот самый день, когда увидела. Coup de foudre.

Как давно это было.

В мае 1969 года.

Ей только-только исполнилось восемнадцать.

Мередит закрыла глаза. И сразу увидела Джека. Она вспомнила, что почувствовала в тот день, когда взглянула в его смеющиеся глаза: из этого плена ей не выбраться.

Какое красивое лицо для мужчины, мелькнуло тогда у нее в голове, чувственный рот и такие необыкновенные глаза. Голубые-голубые. Как небо. Его глаза – как кусочки летнего неба.

Сейчас, много лет спустя, Мередит увидела себя – какой она была в тот майский день… Все трое стояли у нее перед глазами: она сама, Джек и Амелия.

Сколько лет прошло…

Она словно провалилась во времени… провалилась в прошлое…

– Чем могу быть вам полезен? – вежливо спросил молодой человек, вставая со ступеньки, на которой сидел; он снял солнечные очки в черепаховой оправе и внимательно посмотрел на нее.

– Я ищу мистера Сильвера, – ответила Мередит и торопливо спрыгнула с велосипеда, от смущения едва не свалившись. Ей вдруг стало неловко при виде этого красавца, такого ухоженного и хорошо одетого: серые брюки, светло-голубая рубашка, темно-синий кашемировый свитер.

Молодой человек подошел к ней и протянул руку.

– Вы его уже нашли, – заявил он. – Мистер Сильвер – это я.

– Мистер Джек Сильвер? – уточнила она, пожимая протянутую руку.

Он кивнул.

– Именно так. И вообще единственный Сильвер из всех, кто ныне здравствует, насколько мне известно. Все остальные Сильверы вон там. – Он махнул рукой куда-то в сторону.

Она проследила за его рукой и справа от небольшой рощицы увидела маленькое огороженное стеной кладбище.

– У вас собственное кладбище? – В голосе Мередит звучал неподдельный ужас.

Он кивнул и снова поинтересовался:

– Так чем могу быть вам полезен?

– Я приехала по объявлению в газете… насчет работы регистратора в гостинице…

– Ах да, конечно! С кем имею честь?

– Меня зовут Мередит Стреттон.

– Добрый день, Мередит Стреттон. Рад познакомиться, – сказал он, снова протягивая девушке руку. – Очень, очень рад познакомиться, Мередит Стреттон!

Она во второй раз пожала ему руку.

Не выпуская ее руки из своей, он широко улыбнулся, обнажив прекрасные зубы. На загорелом лице они казались белоснежными.