Её лучшая роль - [53]

— Привет, Энн, — протянула та. — Убегаете отсюда?

У Энн перехватило горло.

— Мы с Десмондом отправляемся на пикник.

— Какое совпадение! Мы тоже… надеюсь, не в одном направлении!

— Безусловно, если скажете, в какую сторону направляетесь вы, — мрачно ответила Энн. — Хотя весьма вероятно, что вы лучше играете в присутствии зрителей.

— Пол — единственный зритель, который мне нужен. — Сирина залезла в машину и включила зажигание. — Знаете, я не виню вас за попытку покорить его. В вашем положении я бы сделала то же самое.

— Вы и сделали, — кивнула Энн, — и выиграли.

— Я удивлена вашей готовностью признать это.

— У меня нет ложной гордости.

— Да-а, крепко вас прихватило, — рассмеялась Сирина. — Если отбросить самолюбие, я почти могу пожалеть вас.

И прежде чем Энн успела что-нибудь ответить, «бентли» выскользнул из сарая, чуть не сбив направлявшегося внутрь Десмонда.

— Так, так, — заметил он, — наша рыженькая нынче рано вспорхнула и запела.

— Она отправляется на пикник, — без энтузиазма сообщила ему Энн.

— Мы тоже, так что не надо выглядеть такой несчастной. — Он поцеловал ее в щеку и придержал дверцу машины, пока она садилась. — Боюсь, это не «бентли».

— Я предпочитаю двухместные.

— Спасибо за ложь! — Он сел в машину рядом с ней. — Сирина что-то тебе сказала?

— Обычное мяу-мяу.

— Я так и подумал по выражению ее лица. Вооружись здравым смыслом по примеру дядюшки Десмонда и забудь.

Понимая разумность этого совета, Энн сделала усилие забыть о происшедшем, потому что только так она могла успокоиться. И все же одна мысль о том, что Пол так близко, не позволяла ей этого сделать: как бы он ни злился на Энн, не могло же это сделать его таким слепым, чтобы не видеть — с Сириной счастья у него не будет. Да, он любил ее когда-то. Но наверняка в последующие годы достаточно повзрослел, чтобы понять, что она собой представляет. Или не повзрослел?

Десмонд остановил машину около зарослей дороги, и они пешком пошли по извилистой тропинке через луг. Трава была скошена, и пасшиеся там коровы равнодушно смотрели на них, пережевывая свежее сено. На дальней стороне луга под раскидистым деревом Десмонд растянулся на земле и потянул Энн за руку сесть рядом.

— Будем есть сейчас или попозже?

— Попозже, — она улыбнулась, — сейчас только одиннадцать часов.

— Действительно. Наверное, это свежий воздух вызывает аппетит.

Энн легла на спину и закрыла глаза, чувствуя, как успокаивается и расслабляется. Солнечные лучи согревали ее лицо. Десмонд говорил тихо, рассказывал забавные истории о начале своей актерской карьеры. Он не прикасался к ней, не пытался флиртовать, и, облегченно вздохнув, она позволила мыслям течь спокойно и неторопливо. Постепенно она перестала разговаривать и задремала, убаюканная теплом и сладким запахом сена.

Энн открыла глаза первой и, повернувшись на бок, пощекотала нос Десмонда травинкой. Он вздрогнул и сел, укоризненно качая головой:

— Если еще раз такое сделаешь — нарвешься на неприятности.

Она усмехнулась:

— А может, я хочу нарваться!

— Нет, со мной не хочешь.

Она не ответила, а он, схватив ее руку, прижал к губам. Глядя на его склоненную голову, Энн поняла всю истинность его слов. И еще поняла, что, если будет продолжать видеться с ним, рано или поздно за это придется поплатиться.

Они вернулись в дом поздно, в конце дня, и Энн сразу прошла в свою комнату. Как только дверь за Десмондом закрылась, она, как марионетка без ниточек, свалилась на постель. Внизу часы пробили шесть. Вздохнув, она собралась с силами и села. Стараясь ни о чем не думать, она умылась и переоделась. На этот раз она надела совсем другое платье, алого шелка, строгое, ниже колен и закрывающее шею. И волосы она причесала по-другому, в стиле, более подходящем к платью: распущенные, они золотым облаком свободно падали на плечи.

Не дожидаясь Десмонда, она спустилась вниз. Ее каблуки звонко стучали по паркету, когда она шла в гостиную. На пороге она резко остановилась. У винного шкафчика стоял Пол. Сердце ее замерло. Помимо воли и не замечая этого, она с нежностью смотрела на его сосредоточенный профиль и руки, тонкие и узкие, смешивающие коктейль.

— Хэлло, Пол, — хрипловатым голосом произнесла она.

— Боже мой, ты так рано! Я не… — Он обернулся и замолчал. — Энн! Я понятия не имел, что это ты. Я думал, это Сирина. Хочешь выпить?

— Да, пожалуйста, мартини.

Он смешал коктейль и принес через всю комнату ей. Она взяла бокал, попробовала и скорчила гримасу:

— Чересчур сухо.

— Возьми мой.

Она с улыбкой взяла, с трудом сдерживаясь, чтобы не приложить губы к краю, которого он только что касался.

— Как тебе работается с Бектором? — тихо спросил он.

— Хорошо. Он изумительный режиссер. — Она тихонько отпивала из своего бокала. — Я слышала, есть шанс, что твоя пьеса поедет в Нью-Йорк?

— Да, это сейчас проговаривается.

Она быстро поставила бокал и, подойдя к боковому столику, взяла сигарету.

— Ты прелестно выглядишь на фоне деревянной обшивки, — внезапно сказал он. — И эта красная штука тебе идет.

— Поэтому я ее и купила.

— Ослепить Десмонда?

Она облизнула сухие губы.

— А ты находишь, его надо «ослеплять»?

Она выдохнула облако дыма и, когда оно рассеялось, посмотрела на Пола, опершегося на ручку кресла.