Единственный мужчина - [13]

Шрифт
Интервал

— Ну, раз так, — хрипло прошептал он, — ты должна признать, что между нами действительно было нечто особенное.

Пенни казалось, что ее сердце вот-вот вырвется из груди. Она ощущала себя беззащитной горлинкой, над которой кружится безжалостный коршун. Джон смотрел на нее, и страстное желание овладеть ею явно сквозило в его хищном взгляде. И вместо того, чтобы возмутиться, Пенни заметила, что ее тело наполняет ответный порыв и она невольно стремится приникнуть к Джону всем своим существом. Но на этот раз не переутомление, не воздействие успокоительных лекарств были ни при чем. Она чувствовала, как пульсирующий жар растекается по всему ее телу, проникая во все его уголки. Превозмогая себя, она вырвала прядь своих волос из его ладоней и отстранилась.

— Да, конечно, — холодно сказала она. — Если ты считаешь чем-то особенным свое желание овладеть мною, когда я наполовину потеряла сознание и к тому же еще и была абсолютно беззащитна.

Джон резко отшатнулся от нее. В его глазах вспыхнул недобрый огонек. Казалось, слова Пенни поразили его в самое больное место. Резко встав, он начал сердито мерить шагами комнату, пока не остановился перед огромным зеркалом в прекрасной позолоченной раме.

— Я не пытался силой овладеть тобой! — яростно воскликнул он. — Поверь, когда я чего-то хочу, то всегда добиваюсь своего. Но я еще не пал так низко, чтобы домогаться девушки, которая, благодаря своей незрелости, не ведает что творит. Я предпочитаю опытных женщин, готовых на все.

— Как Брэнда Сью Хартли? — язвительно заметила Пенни.

Джон резко обернулся.

— Откуда ты знаешь о ней? — в его голосе появились металлические нотки.

Пенни вздрогнула, но не отводя глаз ответила:

— Мне это рассказала миссис Кокс в больнице. В этот момент ей показалось, что глаза Джона, словно рентгеновские лучи, просвечивают ее всю насквозь.

— Что она там еще наболтала? — требовательно спросил он.

— Она сказала, что эта леди основательно заарканила тебя и что скоро вы собираетесь сыграть свадьбу, — она постаралась вложить в свои слова всю злость.

Джон мрачно выругался.

— Эти чертовы городские сплетницы! — проворчал он. — В конце концов я сам решу, собираюсь или не собираюсь жениться, и не буду просить Вильму Кокс трубить о моем решении на каждом углу.

— Но разве это не правда? — Пенни постаралась задать свой вопрос как можно равнодушнее.

Непонятно почему, но она с большим волнением ожидала того, что же ей ответит Джон. При этом Пенни расположилась на стуле, подавшись всем телом вперед, и вся напряглась, как преступник, ожидающий смертного приговора. Под ее пристальным взглядом Миллер вынужден был отвести глаза в сторону, он явно был смущен предстоящим объяснением.

— Вообще-то это правда, — признал он. — По крайней мере, к тому все идет.

— Понятно, — натянуто улыбнулась Пенни. Желая дать выход душившему ее гневу, она яростно скомкала попавшую под руки салфетку и швырнула ее на пол. Тогда нам не о чем больше говорить, не так ли?

Джон вновь принялся вышагивать по комнате.

— Неужели? — вызывающе спросил он. Он оказался рядом с ней, встал на колено возле ее стула и обхватил руками его спинку. Пенни стало неуютно от такой близости. Джон осторожно дотронулся до ее плеча, но девушка отпрянула, как ужаленная. Его пронзительный взгляд был устремлен ей прямо в глаза.

— Брэнда Сью все еще не брезгует поразвлечься со своими приятелями, доверительно поведал он Пенни. — И я не прочь ответить ей тем же.

— Я не совсем подходящее средство, которое можно использовать для такой цели, — возмутилась Пенни.

Он рассмеялся и ласково потрепал ее по волосам.

— Нет, конечно, но ты очень интересная и самостоятельная девушка, и я был бы не прочь познакомиться с тобой поближе. Почему бы тебе не погостить здесь какое-то время. А я бы показал тебе здешние места. У нас тут совсем неплохо. И мы бы нашли как развлечься, пока твоя нога не придет в нормальное состояние. Можно было бы, например, покататься верхом или махнуть в Чарлстон в кабриолете, походить на яхте под парусом на Мертл-Бич. Я могу даже усадить тебя в кресло на колесиках и повозить по магазинам, если тебе этого захочется. Ну, что ты на это скажешь?

Пенни равнодушно пожала плечами.

— Зачем все это, Джон? — спросила она ожесточенно. — Я не любительница любовных интрижек. Случайная связь — не для меня. А что как не это ты мне сейчас предлагаешь? Ты остаешься с Брэндой Сью, а я меньше чем через месяц возвращаюсь в Сидней. Было бы просто глупо думать о чем-то серьезном.

— Но мы могли бы остаться и просто друзьями, — в голосе Джона уже не слышалось привычной самоуверенности, хотя его взгляд продолжал какое-то время скользить по нежным округлостям ее груди. Затем он поспешно отвел глаза в сторону.

— Неужели смогли бы? — в голосе Пенни прозвучала ирония.

— Да скорее всего — нет, — мрачно признался Джон.

Поднявшись с колен, он подавленно продолжил разговор.

— Что ж, если так уж необходимо ехать, то лучше будет, если я сам отвезу тебя до дома твоего отца. По крайней мере буду знать, что ты устроилась там нормально, — сказал он со вздохом. — Ты знаешь, где находится это место?


Рекомендуем почитать
Поединок

Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.


Банга-Любанга (Любовь Белозерская - Михаил Булгаков)

Они вдохновляли поэтов и романистов, которые их любили или ненавидели – до такой степени, что эту любовь или ненависть оказывалось невозможным удержать в сердце. Ее непременно нужно было сделать общим достоянием! Так, миллионы читателей узнали, страсть к какой красавице сводила с ума Достоевского, кого ревновал Пушкин, чей первый бал столь любовно описывает Толстой… Тайна муз великих манит и не дает покоя. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Настасья Филипповна, Маргарита – о тех, кто создал эти образы, и их возлюбленных читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…


Возлюбленные уста (Мария Гамильтон - Петр I. Россия)

Ревнует – значит, любит. Так считалось во все времена. Ревновали короли, королевы и их фавориты. Поэты испытывали жгучие муки ревности по отношению к своим музам, терзались ею знаменитые актрисы и их поклонники. Александр Пушкин и роковая Идалия Полетика, знаменитая Анна Австрийская, ее английский возлюбленный и происки французского кардинала, Петр Первый и Мария Гамильтон… Кого-то из них роковая страсть доводила до преступлений – страшных, непростительных, кровавых. Есть ли этому оправдание? Или главное – любовь, а потому все, что связано с ней, свято?


Страсти-мордасти (Дарья Салтыкова)

Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…


Золотой плен

Историк по образованию, американская писательница Патриция Кемден разворачивает действие своего любовного романа в Европе начала XVIII века. Овдовевшая фламандская красавица Катье де Сен-Бенуа всю свою любовь сосредоточила на маленьком сыне. Но он живет лишь благодаря лекарству, которое умеет делать турок Эль-Мюзир, любовник ее сестры Лиз Д'Ажене. Английский полковник Бекет Торн намерен отомстить турку, в плену у которого провел долгие семь лет, и надеется, что Катье поможет ему в этом. Катье находится под обаянием неотразимого англичанина, но что станет с сыном, если погибнет Эль-Мюзир? Долг и чувство вступают в поединок, исход которого предугадать невозможно...


Роза и Меч

Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…