Единственный мужчина - [11]

Конечно, разрешить проблему одним махом не удалось. Вначале все окружающие полагали, что это просто известная предсвадебная нервозность, затем упрекали ее в глупости и потакании собственным слабостям, потом обвинили Пенни в глупом и жестоком упрямстве.

Но и уговоры матери, и выкрики, и оскорбления миссис Монтгомери оставили Пенни непоколебимой. Да, она очень переживала и вместе с тем ощущала себя мелкой рыбешкой, по воле случая попавшей в сеть, но то, что она делала, было единственным способом вырваться на волю. Только теперь она осознала, чем ей грозил бы этот брак.

Конечно, за свободу ей пришлось дорого заплатить — пришлось вернуть все предсвадебные подарки, объясняться с кем письменно, а с кем устно и так далее. Спасением было то, что ее мать почти сразу же после этого скандала отправилась в длительный круиз. Несостоявшаяся свекровь тратила все свое время, всячески очерняя репутацию Пенни в глазах общих знакомых, а жених, уверив всех, что место девушки в агентстве будет сохранено за ней при любых обстоятельствах, быстро утешился с новой пассией.

Самое печальное во всем этом было то, что Пенни, главная виновница этого скандала, пострадала больше всех. Убедившись в справедливости сыпавшихся на нее упреков, она бесцельно слонялась по дому в ожидании каких-нибудь счастливых перемен. Известие же о наследстве пришло как нельзя кстати. Пенни испытала несказанное облегчение, оказавшись в самолете и оставив за его бортом все грязные пересуды и склоки.

И тем не менее говорить об этом с Джоном было просто немыслимо. Именно потому она в ответ на его вопрос сочла возможным только натянуто улыбнуться.

— Да, я прилетела, в основном, чтобы сменить обстановку. Но ведь нужно что-то делать и с моим наследством. Думаю, придется все продать перед возвращением в Австралию.

Джон же, слушая ее, задумчиво поглаживал подбородок.

— Вчера ты говорила, что выросла в Австралии, но ведь твой отец был родом из этих мест. Так? — спросил он.

— Да, — уныло согласилась Пенни. Ее лицо помрачнело. Так бывало всякий раз, когда она думала о неизвестном ей отце. Джон пристально взглянул на нее.

— Ну хорошо. Продолжай, — настоятельно потребовал он.

— Что ты имеешь в виду? — было видно, что девушка отнюдь не расположена и дальше обсуждать свои семейные проблемы. Но ее собеседник был настойчив.

— Как случилось, что твой отец жил здесь, а ты росла совсем в другом месте?

Пенни сглотнула комок в горле. «И почему я должна делиться с ним самым сокровенным? — мелькнуло у нее в голове. — Особенно, учитывая его острый язык». Но он смотрел на нее внимательным доброжелательным взглядом своих зеленых глаз, ободряюще и дружески. Девушкой овладело предчувствие, что если она не ответит ему сейчас, он начнет выпытывать у нее, как обстоят дела у нее на любовном фронте. Поэтому из двух зол она решила выбрать меньшее.

— Мои родители расстались еще до моего рождения, — неохотно объяснила она, — долгие годы я не имела никаких сведений об отце. Помню, как один из друзей матери упомянул в разговоре, что отец был родом из Южной Каролины. Мать же вовсе отказывалась говорить о нем. Как только я затрагивала эту тему, она или отмалчивалась, или переводила разговор на другое. Она до сих пор расценивает неудачное замужество как величайшую ошибку всей своей жизни.

Джон взглянул ей прямо в глаза.

— И ты уверена, что они были женаты? — его вопрос прозвучал до удивления обыденно.

— Что ты сказал?! — сердито вскрикнула девушка и залилась краской. Она вздернула подбородок и глаза ее засверкали.

— Ты хочешь сказать, что я — незаконнорожденная!?

— Нет, — примирительно ответил ее собеседник. — Если даже и так, то для меня это не имеет никакого значения. Я просто подумал, что только так можно и объяснить молчание твоей матери.

— Это неверное объяснение, — перебила его Пенни. — Я точно знаю — они были женаты.

— Откуда?

— Когда мне было около двенадцати, я рылась в старых книгах в подвале. Листая одну из них, я наткнулась на фотографию. Видимо, кто-то использовал ее как закладку. На ней перед церковью в белом подвенечном наряде рядом с высоким темноволосым мужчиной стояла моя мать. На обороте почерком мамы было написано: «Моя свадьба с Биллом. 5 июля. 1965».

Джон задумался.

— Фотография сохранилась? — спросил он. Пенни покачала головой.

— Я обязательно бы попыталась ее сохранить, но в тот момент, когда я ее разглядывала, появилась мать и, вырвав фотографию из моих рук, в негодовании разорвала и сожгла.

Джон тихонько присвистнул.

— Здорово, — произнес он. — Она всегда у тебя такая?

— Нет, — в свой ответ она постаралась вложить все свои теплые чувства к матери. — Обычно она очень спокойная. Она служит библиотекарем.

— Хорошо. Если твоя мать так воспринимала свой брак, то как она отнеслась к решению лететь сюда? Неужели она не пыталась отговорить тебя? Лицо Пенни приняло натянутое выражение.

— Думаю, она обязательно постаралась бы сделать это, — честно призналась она. — Но ее не было в Австралии, когда я получила известие. Я столько лет мечтала увидеть отца, гадала, каков он из себя. Так ждала встречи с ним. Мне он казался каким-то необыкновенным. Конечно, я была потрясена, узнав, что его не стало, но это только укрепило меня в намерении приехать сюда и разузнать все о моих американских корнях. Кроме этого, я почувствовала, что в жизни должен наступить какой-то перелом и пришла пора по-другому взглянуть на многое. И вот поездка в Америку показалась мне весьма подходящей для этого. А вообще, у меня в жизни до этого не было ни одного стоящего приключения!