Единственная и неповторимая - [91]
Сэм покачал головой:
— Не надо.
— Друзья? — Она сделала шаг назад.
— Конечно… — Он остановился и улыбнулся такой же нарочито веселой улыбкой, как она. — Всегда… О, — кивнул он в сторону танцпола, — похоже, у Маркуса Рейвена к тебе срочное дело.
Джеки посмотрела туда, куда указывал Сэм. Маркус подпрыгивал, показывая на свои часы, и что-то говорил.
— Ох, интервью! — Джеки схватилась за голову. — Диктофон! — Она повернулась. Диктофон все еще лежал на месте, втиснутый в щель у спинки дивана. — Мне пора. Он ждет уже тысячу лет. Еще раз спасибо. — Она обхватила Сэма за шею и крепко поцеловала в щеку. Она видела, как он покраснел.
— Эндрю? Привет. Это Ник.
— Привет, все нормально? Как дела? — Эндрю остановился. — Тебя как-то странно слышно.
— Я в саду. В Уилтшире.
— А, понятно. Все в порядке?
— Э, ну… не совсем. Аманда слегка…
— Видел ее по телевизору, кстати, выглядела она просто отлично! Слегка что?
— Сошла с ума.
— Ты о чем? — Николас слышал, как Эндрю переключает каналы.
— Я серьезно, Эндрю. Ты знаешь, эти препараты, которые она принимает, ну, она… Я никогда ее такой не видел. Да я никого никогда таким не видел, даже Линду Блер перед тем, как они послали за изгоняющим дьявола.
— Что она делает?
— Кричит что-то странное и бросается вещами… Кричит, что я свинья и использую ее, и думаю, что у нее плохие ноги и нет… таинственности, вроде так. Очень трудно вообще найти в этом какой-то смысл… что-то про «еще до того, как мы поженились». И куча ругательств.
— Похоже на кризис.
— На что?
— Ну, знаешь, иногда они взрываются, поскольку им кажется, что нечего надеть, все это доводится до истерики, когда они себя ненавидят, а потом обвиняют тебя в том, что ты их не любишь.
— О нет. Нет, это было другое!
— Она что-нибудь принимала?
— Ну, мы оба немало выпили.
— Нет, в смысле, препараты.
— А… Ну, она была с этим кремом, который хранит в холодильнике и который должна втирать. Но, Эндрю, мне кажется, тут дело гораздо серьезнее, чем препараты. Понимаешь, она бросалась в меня вещами.
Эндрю фыркнул:
— О да!.. Тогда это действительно серьезно!
— Эндрю. Я бы стал звонить тебе посреди ночи из своего сада, если бы это была шутка?
— Не стал бы. Как все началось?
— Ну, сначала я встал на сторону мамы в вопросе… о чем-то там… а потом я стал ругать Аманду за то, что она неправильно влияет на детей, и… началось!
— Уф-ф-ф-ф! — Эндрю шумно втянул воздух. — Ну, они на самом деле могут очень остро воспринимать разборки со свекровью.
— Я знаю, я знаю, но все гораздо серьезнее… я просто не понимаю… была пара моментов. Например, сегодня по телефону она говорила о том, что рушатся жизни детей. Она, очевидно, прочла что-то в газете, но реагировала так, как будто это касалось лично ее. И вообще за последнюю пару недель… я не могу точно определить, что именно, но когда она разговаривает со мной, она словно обращается к кому-то еще, кому-то, кого она… ненавидит. Да, именно такое ощущение. Может быть… я знаю, это не совсем твоя область… но тебе ведь не кажется, что это параноидальный бред? Может, стресс от смерти Эмбер послужил началом чему-то, какому-то химическому нарушению, ну, в смысле, в соединении с препаратами?
На том конце провода повисла пауза.
— Как ты считаешь? Эндрю, ты меня слышишь?
— Она говорила про Эмбер? — Эндрю перешел на шепот.
— Нет, а что?
— Мне просто пришло в голову еще одно возможное объяснение.
— Ну?
— Она думает, что-то было.
— Я тебя не понимаю.
— Между тобой и Эмбер.
— Что между мной и Эмбер?
— Роман, Николас.
— Боже мой!
— Я просто думаю… дело может быть в этом. Я почти уверен, дело в этом.
— Понятно. Ну… это, конечно, все объясняет… Бедная Аманда!
— Я должен был раньше догадаться. Дело в том… некоторые говорили, как раз после смерти Эмбер, и может быть, это дошло до Аманды.
— Почему ты не сказал мне, что были такие разговоры? — У Николаса вдруг пересохло во рту.
— Потому что я думал, это пройдет, и никто из вас об этом даже не узнает. — В голосе Эндрю слышалась радость. — В любом случае, наверное, хорошо, что все выяснилось. Теперь ты знаешь, в чем проблема, так что можешь пойти и сказать ей, что все это просто грязные слухи.
— Все не так просто. — На линии были помехи, казалось, Николас говорит с другого конца света, и это расстояние придает его голосу безжизненность и механичность.
— Почему?
— Во-первых, она меня выгнала, — Николас резко засмеялся, — она не хочет меня видеть до вечеринки.
— Ну, сейчас не хочет, но ты можешь ее успокоить.
— Не могу, Эндрю. — Николас надолго замолчал. — Надеюсь, я смогу объяснить все, объяснить свое поведение, когда мы все соберемся на чтении завещания.
— В Хедланде? Но это только через три недели. Зачем столько ждать, если все так плохо?
— Потому что… потому что я не могу успокоить ее, Эндрю.
На линии что-то зашуршало.
— Ник? — Тишина была почти физически ощутима. Эндрю представил, как его друг стоит на лужайке перед домом, смотрит на звезды, водит по виску вверх-вниз пальцами, и, когда тишина придала картине еще большую неподвижность, Эндрю представил, как Николас наклонил голову, зажмурил глаза и хочет, чтобы он, Эндрю, дал ему знак, что он понял, что он хотя бы пытался понять. — Ник… Я не знаю, что сказать, приятель. Мне жаль… просто я никогда не думал… Боже! Мне кажется, мы никогда друг друга не знали. Я имею в виду мы все.
История основана на реальных событиях. У девушки, живущей в мусульманской стране, хватает проблем. Особенно если она принадлежит к небольшой христианской общине. Тема христиан-коптов считается в Египте скользкой и неполиткорректной, но от ее замалчивания никому не легче, в том числе и Марием, для которой проблемы общины и ее личные неприятности сплетаются в одно целое. А тут еще революция, разлад с мужем и… любовь. Она спасет или погубит героиню?
От автора бестселлеров «Wall Street Journal» и Amazon.com. Дорогая Аэрин! Прежде чем это нелепое соглашение вступит в силу, хочу, чтобы ты знала: я в курсе, зачем мой отец нанял тебя. Но я не нуждаюсь в чьих-либо услугах. Поскольку ты опрометчиво подписала контракт, а мой отец убеждает меня занять эту позицию, нам придется какое- то время провести вместе. По крайней мере, пока не истечет срок договора. Надеюсь, мы с легкостью пройдем через это. Однако я вижу, что твой прекрасный взор слишком часто задерживается на мне.
От католического Рождества до Нового года – всего одна неделя. Том и Сиара проведут ее вместе – будут гулять по заснеженным паркам, пить горячий пивной коктейль в старом пабе, рассказывать свои желания Санта-Клаусу, дарить друг другу подарки и танцевать на новогоднем балу. Но хватит ли им этой праздничной недели или им нужна целая жизнь, проведенная вместе?
Она жила в маленьком привычном мирке. Но встреча с гадалкой все изменила. Теперь ее жизнь — сплошной водоворот страстей и необыкновенных приключений. Головокружительный роман, неожиданное наследство, поездка в Париж — разве могла мечтать об этом скромная учительница? Но только что обретенное счастье готово лопнуть, как мыльный пузырь, когда она понимает, что ее избранник не тот, за кого себя выдает.
Ройса Бразьера интересует лишь его бизнес. Он нанимает Жасмин Харден в качестве организатора супервечеринки, на которой он сможет осуществить самую главную сделку в своей жизни. Однако в результате Ройс заключает контракт совсем иного рода…
Компания премилых людей отправляется в Египет, в колыбель человечества. Прогулка по Нилу, пирамиды, фараоны и, конечно, погружение с аквалангом — не отдых, а сказка! Но вот какая незадача — из морских глубин не вынырнули красавица Маргарита и ее бойфренд Кирилл. Нет, они не утонули! Их похитили некие загадочные злодеи, а затем стали вымогать у богатого родственника Маргариты выкуп. И вот компания премилых людей скачет на верблюдах по колыбели человечества, собирая где только можно необходимую сумму. Правда, позже выяснилось, что делали они это напрасно, но зато какой удивительный отдых получился — настоящий, с захватывающими дух приключениями!