Единичные и множественные преступления - [333]

Второе законодательное положение ч. 1 ст. 68 УК как раз и отражает учитываемые при назначении наказания факторы. Рассмотрим их. Во-первых, закон требует учитывать характер и степень общественной опасности ранее совершенных преступлений. Представляется, что данное требование несостоятельно; именно из-за него и подобных ему и возникла в теории уголовного права небезосновательная в определенной части позиция о двойном учете предыдущих преступлений. Совершенно верно об этом писал в своей предыдущей работе Е. В. Благов: данный фактор учитываться не может, иначе учет входит в противоречие с ч. 2 ст. 6 УК, запрещающей двойную ответственность.[1540] Непонятно, в силу каких причин он отказался от данного мнения в приведенной работе 2008 г., возможно, в силу воздействия соавтора. И действительно, мотивация как причина появления рецидива вовсе не зависит от тяжести преступлений, от их опасности; как мы выше уже доказывали, в ее основе лежит нечто иное. Именно поэтому требование учета опасности предыдущих преступлений следует удалить из закона. Похоже, что законодатель движется именно в этом направлении. В первой редакции УК 1996 г. закон указывал еще и на учет числа ранее совершенных преступлений. В редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г. данный учет исключен из ч. 1 ст. 68 УК и совершенно оправданно. При этом возникает интересная картина. В ст. 18 УК рецидив дифференцируется, в частности, на основании количества совершенных преступлений (ч. 2, 3); правда, это скрыто количеством осуждений, что, в принципе, ситуации не меняет. Законодатель, исключив данный фактор в ч. 1 ст. 68 УК применительно к факторам, влияющим, по его мнению, на дифференциацию видов рецидива, «забыл», соответственно, исключить его же и из ст. 18 УК, что является грубым нарушением законодательной техники, поскольку вносит противоречия в толкование данного фактора. Отсюда вывод: в ст. 18 УК нельзя строить понятие рецидива на количестве ранее совершенных преступлений. Исключение из ч. 1 ст. 68 УК всего анализируемого фактора относительно ранее совершенных преступлений (их общественной опасности), что всенепременнейше должно произойти, с необходимостью должно повлиять и на регламентацию рецидива (точнее – его видов) и в ст. 18 УК, откуда должна исчезнуть вслед за количеством ранее совершенных преступлений и их качественная характеристика (общественная опасность, тяжесть преступлений).

Во-вторых, в законе предусмотрен учет обстоятельств, в силу которых исправительное воздействие предыдущих наказаний оказалось недостаточным. Вот здесь закон попал в самую точку; данный фактор является одним из многих, опосредующих возникновение мотивации появления рецидива. И в этом плане можно согласиться с теми авторами, которые считают, что «специфичным для рецидива преступлений является, скорее всего, лишь принятие во внимание обстоятельств, в силу которых исправительное воздействие предыдущего наказания оказалось недостаточным».[1541] Однако насколько реален его учет? Нетрудно представить себе психическое состояние невиновно осужденного, степень его негативного отношения к правоохранительным органам и к государству в целом, степень его ненависти к обществу и государству, позволяющим невиновное осуждение и его возможности исправления в условиях, когда лучше совершить преступление и знать, за что отбываешь наказание. 2 января 2008 г. по телевидению прошел сюжет об очередном маньяке-убийце, которому вменяют уже 101 эпизод; за уже совершенные убийства ранее 8 человек были осуждены и при подтверждении их невиновного осуждения должны быть реабилитированы. Но какими средствами можно удовлетворить самого невиновно осужденного, который провел несколько лет в психиатрической лечебнице, будучи невиновно осужденным, какими средствами можно удовлетворить родственников невиновно осужденного, который умер (по версии телеканала – может быть, был убит) в тюрьме. И если подтвердится невиновность данных 8 человек, нетрудно представить себе тебе меры воздействия со стороны правоохранительных органов, которые были применены к ним с целью добиться их признания вины (по свидетельству некоторых из этих невиновно осужденных, которые уже отбыли назначенное им наказание, ведь убийства совершались в течение 25 лет, их подвергали немыслимым пыткам, чтобы добиться признательных показаний). А теперь на этом фоне представим себе, что человек, перенесший все это, переполнен ненавистью к существующему обществу и государству и совершает преступление. Что будет учитывать судья как причину неисправленности лица, если у него нет акта реабилитации по предыдущему преступлению? Ужасные условия расследования? Судейскую несправедливость? О чем мы говорим? Конечно, нет. Но ведь и то и другое существует и применительно к виновно осужденным (и пытки, и хамское, оскорбительное отношение, и многое другое на всех этапах системы расследования преступления, назначения и исполнения наказания), что явно не способствует его исправлению. Учтет ли суд все это при совершении лицом нового преступления? Разумеется, нет. Корпоративность, понимаете ли. Мы пишем обо всем этом не для того, чтобы показать ущербность существующей правовой системы, это известно всем в обществе и отражено в народной поговорке «От сумы да от тюрьмы не отрекайся», что означает случайность, но не закономерность, безбедного и свободного существования подданного или гражданина России. Мы просто показываем, что суд раскроет лишь малую толику обстоятельств, из-за которых лицо, отбывшее прошлое наказание, не исправилось. И эта часть истины может оказаться не самой важной для установления причин появления рецидива. Таким образом, полностью присоединяясь к изложенному в законе фактору, мы слабо верим в его эффективность, хотя в какой-то части он может оказаться полезным, если суд правильно установит единство и борьбу противоположностей при установлении причин мотивации рецидива. В противном случае установленные судом факты могут оказаться не того вектора действия. И в этой части Н. Н. Коротких, скорее всего, прав, считая излишним данное указание закона.