Король равнодушно наблюдал за происходящим, его спутники неподвижно замерли, лишь несколько монахов Сен-Жерменской обители, допущенных на остров, осенили себя крестным знамением и зашептали молитвы.
Костер разгорался все сильнее. Великий Магистр выше поднял голову и посмотрел на короля сквозь стену огня. Взгляд его был светел и спокоен. Рыцарь шевельнул губами, желая что-то произнести, но поднятое порывом ветра пламя навсегда поглотило его.
Губы Филиппа тронула легкая усмешка. Богатство и могущество Тамплиеров лежат у его ног. Что мог сказать ему этот безумец! Обрушить бессильные проклятья? Святая Дева, одним больше, одним меньше, грехи наши в свое время будут подсчитаны и взвешены, есть один владыка, перед которым придется держать ответ даже могучему монарху и только он сможет рассудить и воздать по заслугам. А проклятья – это только песчинка на чаше весов.
Но обладавший острым взором Ногаре прочитал по губам слова Тамплиера, осознал их и, едва не задев развевающийся у трона королевский штандарт, отшатнулся от костра, жар которого достигал подножия трона и уже становился нестерпимым.
Последними словами Великого Магистра были "Ждите, я вернусь"
Огонь не успел догореть, когда налетевший с запада ветер принес стену ледяного дождя, заставившего короля со свитой искать укрытия в разбитых неподалеку шатрах. Поляна скрылась в потоках воды и пелене густого тумана.
Еще не закончился дождь, погасивший пламя и вбивший в землю жирный пепел, а Ногаре вышел из шатра и направился к месту казни, не обращая внимания на трех промокших монахов, гнусавыми голосами читавших отходные молитвы. Несколько бродячих собак внимательно следили за ним из-за кустов и терпеливо ожидали своей очереди покопаться на пепелище. Он пытался рассмотреть останки казненных рыцарей, но в перемешавшихся и залитых водой углях было невозможно различить, где головешка, а где рассыпавшееся в прах человеческое тело. Брезгливо отодвинув носком сапога мокрую головню, Ногаре заметил откатившееся в сторону кольцо с большим черным камнем. Наклонившись, он поднял его и с интересом повертел в руках. Ничего особенного, обычный стальной перстень с черным, похожим на смолу, камнем. Забавная вещица, интересно, откуда она здесь? Неужели наследство Тамплиеров? Вряд ли, они очень долго провели в застенках, и не могли иметь никаких украшений. Он задумчиво положил кольцо в привязанный к поясу кошель.
Ногаре шел прочь от костра. Его неотступно преследовала мысль, что что-то важное ускользает от понимания. Сокровища подняты из подземелий, казна наполнилась, и теперь войскам короля ничто не помешает двинуться на непокорную Фландрию. Но тайны Тамплиеров, о которых в народе говорили шепотом, опасаясь мести всемогущих рыцарей, остались неразгаданными.
Подходя к королевскому шатру, из которого слышался шум праздничного пира, Хранитель Печати твердо решил, что завтра же лично обыщет казематы Цитадели Тамплиеров. Братья-инквизиторы могли просто не найти все хитроумные тайники. А он найдет. Даже если для этого понадобится сравнять с землей Цитадель.
Город накрыл снежный шторм. Низкие облака опустились на крыши серых многоэтажек, ветер раскачивал рекламные щиты и швырял в лица прохожих тяжелые хлопья мокрого снега. Автомобили, с натугой проворачивая колеса, пытались выползти из безнадежно вставшего центра города. Очерченные пунктиром желтых фонарей скоростные проспекты на глазах покрывались снежной кашей, и спешащие от метро пешеходы легко обгоняли ползущие в потоке машины.
Сергей припарковался, подождав, пока шустрый жигуленок подберет голосующих пассажиров, выключил радио, напоследок объявившее очевидную истину об огромных пробках и вопиющую ложь об отсутствии осадков, и заглушил двигатель. Выходить из теплого салона не хотелось, мокрый снег немедленно залепил лобовое стекло, рядом по тротуару по щиколотку в московской зимней слякоти шли по своим делам прохожие, безуспешно пытающиеся защититься от колючего ветра. Сергей вышел из машины, увернулся от летящих с дороги брызг, кляня про себя коллег-автомобилистов, и провалился по колено в собравшуюся у обочины серую жижу. Выбравшись на тротуар, он поднял воротник, поглубже натянул шапку и направился к дому.
Был конец рабочего дня, люди спешили по домам, сумерки сгустились, но вечер еще не наступил. Сергею ужасно хотелось кофе, хотелось с самого утра, когда он, опаздывая, вылетел из квартиры, держа в зубах портфель и на ходу засовывая руки в рукава куртки. В идеале, конечно, надо готовить на раскаленном песке, ну да бог с ним, со скидкой на урбанизацию пойдет и газовая плита. Но только не ту, маленькую кофейную чашечку, принятую в комфортной Европе и на жарком Востоке, а настоящую большую тяжелую горячую кружку. Сергей даже почувствовал кофейный аромат, помотал головой, отгоняя наваждение, и ускорил шаги.
Он прошел по скользкой тропинке мимо вытянувшегося вдоль дороги ряда разнокалиберных гаражей-ракушек с облезающей краской, мимо неторопливо сгребающего слякоть с тротуара дворника в оранжевой не по размеру накидке, подошел, увернувшись от забравшегося в неурочное время во двор мусоровоза к подъезду, и увидел Ганю.
