Эдем - [16]

По палубе парами или группами прогуливаются пассажиры. Она остановилась у перил. В тихой воде отражаются мириады огоньков. Интересно, сколько ещё гость проторчит в каюте?

— Викки! — голос Майкла заставил развернуться и отпрянуть от перил. — Я думал, ты пошла спать. — В тёмных глазах мелькала тревога.

— Я подошла к каюте. — Викки опустила глаза и почувствовала, что заливается краской. — Там Эва. Она… Она не одна.

— Чёрт её подери, — сердито проговорил Майкл и положил ладонь на локоть жены.

Они молча прогуливались, Викки слегка дрожала от сырого ночного холода.

— Замёрзла? — заботливо спросил он. Потом, поколебавшись, продолжил:

— У меня есть шампанское. Давай спустимся и выпьем. Оно тебя согреет. — В глазах Майкла полыхнул такой огонь, что сердце девушки бешено заколотилось.

— Пойдём, — ответила Викки, отметив, что он только что проявил к ней интерес.

Из приличия не закрыв дверь, Майкл наполнил бокал сначала для Викки, потом для себя. Сидя в уютном кресле напротив Майкла, Викки убеждала себя, что нет ничего предосудительного, что находится здесь. Они женаты. Никто не знал, что брак всего лишь фикция. Слово и ничего больше.

— Выпей, — мягко произнёс Майкл. — Это убережёт от простуды. — В тёмных глазах мужа читается восхищение, как будто видит её впервые, что будоражит кровь. — Прошу прощения за Эву, в Европе у неё была бурная жизнь. Думаю, ей доставляет наслаждение насмехаться над условностями, но как она посмела выставить тебя, словно вещь!

— Майкл, может быть, в Эдеме она изменится, — Викки попыталась приободрить его.

— Ты не знаешь Эву, — напряжённо произнёс он, — Не знаешь всего зла, что сидит в ней.

Мужчины протянул руку, чтобы взять у жены бокал, и их пальцы соприкоснулись. По телу Викки пробежала странная волна. Майкл взял её ладонь и поднёс к губам.

— Ты прекрасна, Викки, — прошептал он, глаза пылают чем-то невиданным прежде. — Прекрасна.

— Майкл… — лёгкая дрожь пробежала по телу, когда муж поднялся и, приблизившись, остановился перед ней. Он наклонился, и губы приблизились к губам.

Викки подняла голову. Женские руки обвили его плечи, когда он нежно поднял её с кресла.

Никто никогда не обращался с ней так. Мужские руки коснулись плеч, стаскивая одежду к талии. Никто и никогда не касался так.

Майкл взял жену на руки, и понёс к узкой, низкой койке.

— Ты прекрасна, Викки, — шептал он, — так прекрасна…

Несмотря на слабый свет лампы, Викки закрыла глаза, желая только чувствовать, ощущать. Тело инстинктивно отвечает, извиваясь под мужскими руками, разгорячёнными губами. И она, никогда не знавшая мужчину, желает его с непреодолимой силой. Она ждёт, сердце заколотилось, когда он приподнялся над ней.

После она тихо лежала, по лицу катились слёзы, не в силах передать словами всю прелесть пережитого. Но Майкл поднялся и с упрёком, от которого покоробило, произнёс:

— Викки, мне следовало держать себя в руках, — голос звучит подавленно. — После всего, что рассказал. Все мои обещания! Викки, пожалуйста, прости меня.

— Тебе не за что просить прощения, Майкл, — прошептала она. Они женаты. Это их право.

— Клянусь, больше это не повторится. Викки, ты не уйдёшь? Ты поедешь со мной в Эдем?

— Я поеду с тобой в Эдем, — прошептала она. И внезапно ударила боль правды. Это случайность. Майкл не позволит, чтобы это повторилось. Он полон решимости сохранить статус «брака по расчёту».

6

Порт Нового Орлеана покорил красками, ритмом жизни и особенным, волнующим ароматом. У протянувшейся на несколько миль пристани стояли корабли, ветер шевелил флаги всех стран; на палубах высокими штабелями лежали товары, и казалось, что суда вот-вот потонут под тяжестью груза. Всюду громоздились кипы хлопка, сваленные в пирамиды. Викки вспомнила, как Майкл рассказывал об увлечении Юга хлопком, что его и беспокоило.

Майкл помог Эве и Викки сойти по сходням вниз, отыскивая взглядом экипаж, что должен отвезти в Эдем. Викки с удивлением рассматривала покрытые белой жестью хибары, в которых ютятся магазины, бесконечные ряды винных лавок, у которых уже выстроились в очередь клиенты, лотки с устрицами, фруктами и цветами. Слепые музыканты мучают скрипки, пытаясь получить несколько центов и конкурируя с азартными ребятишками, сортирующими руду, и негритянками с цветастыми платками на головах, прохаживающимися в толпе с корзинами, где в кофейниках плещется ароматный кофе.

Оглушающий шум и гам, пожалуй, сильнее, чем в верхней части Бродвея. По улицам с грохотом проносятся подводы, люди вопят во всю мощь лёгких, и в крике такая радость, которую нельзя не почувствовать, несмотря на звучащие на множестве языков ругательства и проклятия.

— Вон Сет, — отвлёк Майкл, обратив внимание дам на сверкающий от солнца чёрный экипаж. На козлах восседает седой негр, с гладким, лишённым морщин и добродушным лицом. Он неторопливо перелистывал страницы книги. — Он любит показывать, что может читать старый псалтырь, — улыбнулся Майкл.

Страх с новой силой охватил Викки. С трудом подавила желание убежать на пароход и спрятаться в тиши тихой каюты.

— Маста Майкл! — Сет спрыгнул с козел и направился к ним. — Слава Богу, рад видеть, Вы вернуться домой! Ваша мама ждала. — Его улыбка стала шире. — О, мисс Эва! Добро пожаловать домой!