Е. П. Блаватская. История удивительной жизни - [156]
Как это было принято в те дни, в книгах Елены Петровны не было библиографических списков. И всё же она зачастую указывала вторичные источники в самом тексте при цитировании первичного материала, таким образом читатель узнавал о книге как о ценном источнике сведений. К примеру, Коулман обвиняет Елену Петровну в использовании 44 отрывков – хотя ему следовало назвать их цитатами – из книги Ч. У. Кинга «Гностики и их реликвии» в тексте «Изиды» без ссылки на источник. Однако в случаях, когда «Гностики» являются первичным источником, она упоминает название книги и её автора в 32 местах.
Весьма примечательно, что и бессмертный Гёте признавался в том, что добывал материал для своих произведений таким же образом, как и другие писатели. Но узнать об этом можно, лишь прочитав довольно туманное сообщение, обнаруженное его биографом Эмилем Людвигом:
Своими достижениями я обязан… тысячам разных вещей и людей вокруг себя, составившим мой материал… и всё, что мне оставалось сделать, это схватить его и пожать то, что было посеяно до меня другими… Главное – иметь большое желание, а также достаточно умения и упорства, чтобы довести дело до конца. Мой труд является плодом коллективного разума и лишь по стечению обстоятельств подписан именем Гёте[947].
Сам Коулман не всегда придерживался того, что проповедовал в отношении упоминания вторичных источников. В своём эссе «Подлинный день отдохновения – не воскресенье» он без каких-либо ссылок заимствовал бесчисленное множество цитат из исследования Уильяма Генри Берра на эту тему. В брошюре, насчитывающей 16 страниц, Берр пишет, жалуясь на Коулмана:
Факты следующие: все цитаты и выдержки из произведений Иустина, Клемента, Тертуллиана, Викторинуса, Оригена, Евсевия, Иеронима, Лютера, Меланхтона, Бакстера, Милтона, Пейли и Неандера У. Э. К. взял из моего маленького труда. Каждая данная им ссылка на вышеперечисленные авторитетные источники заимствована из моей книги, и он не добавил из их работ ни слова из того, чего нельзя найти в моей. [Публикация Берра: 1881 г., Вашингтон.]
Кстати сказать, Коулман никак не отреагировал на брошюру Берра, в которой тот перечисляет присвоенные им отрывки.
Коулман заявляет, что, указывая так много авторитетных источников из прошлого и настоящего, Е. П. Блаватская пыталась похвастаться «огромным количеством прочитанных книг и чрезвычайной эрудированностью», хотя в действительности «она была абсолютно несведуща во всех областях знаний». Как, в таком случае, ей удавалось понимать содержание увесистых томов, которые она изучила и отобрала материал, отвечающий её целям? Беатрис Хастингс отмечает:
[Коулман] не принимал во внимание тот факт, что Е. П. Блаватская как раз затем ссылалась на «авторитетные источники», чтобы проследить нить оккультной науки с древних веков до наших дней. Она одинаково охотно цитировала древние тома и статьи какой-нибудь нью-йоркской газеты, если найденный материал служил её цели. Мистер Коулман счёл уместным закрыть глаза на упоминание имён и источников в её работах. Однако правда в том, что в её книге едва ли найдётся хотя бы одна страница без имени; читателя непрестанно отсылают от одного автора к другому, так что у него не остаётся сомнения в том, что материал собран из различных источников, и не является плодом воображения автора. Едва ли она могла упоминать имена ещё чаще, не утомив при этом читателя. Умение вовремя остановиться, как это делала она, требует литературного такта… Что может быть лучше, чем скомпоновать разрозненную информацию обширной библиотеки и уместить основные тезисы в одной книге?[948].
Однако было бы ошибкой воображать себе, будто работы мадам Блаватской были по большей части антологиями. Коулман пытался внушить всем, что «Изида», к примеру, являлась не более чем заимствованием материалов из трудов других людей. Доказать обратное несложно: путём построчного подсчета выясняется, что всего 22 % материала составляют цитаты, а 78 % – размышления самой Елены Петровны. Более того, цитаты не обладают первичной ценностью, а всего лишь подкрепляют её основные тезисы. Когда современные авторы цитируют книги Блаватской, они заимствуют её собственные идеи, или, как она сказала бы, идеи её Учителей, а не то, что она почерпнула у других писателей.
До сей поры преследование Коулманом «плагиата», описанное в его статье, ограничивалось преимущественно «Разоблачённой Изидой». Однако следом за этим он обратился к «Тайной Доктрине» и другим трудам Елены Блаватской. Здесь он, по-видимому, превзошёл себя и таким образом полностью потерял право называться беспристрастным исследователем.
Если, говоря об «Изиде», Коулман приводил номера страниц и названия книг, из которых была заимствована информация, а порой и совпадающие отрывки, то впоследствии он перестаёт указывать подобные сведения. Однако, он уверяет, что «подробные доказательства и свидетельства каждого утверждения… будут в полной мере представлены в работе, которую я готовлю к публикации, и это станет абсолютном разоблачением теософии». Это обещание многократно повторяется в статье, будто бы с тем, чтобы убедить читателей в том, что доказательства вскоре появятся без всякого сомнения. Тем не менее с момента публикации этой статьи в августе 1893 г. до смерти Коулмана в 1909 г. прошло 16 лет, а книга так и не появилась. От Коулмана не дождались ни новостей касаемо публикации книги, ни извинений за её задержку.
