Дзюдо и кино - [37]

Потом Володя объяснил мне, что такие «тайные» комнаты есть почти в каждой забегаловке. И местное начальство соответствующего ранга всегда может рассчитывать вкусно и сытно поесть, где бы ему не приспичило.

Мы с Володей потом ещё неоднократно заезжали в разные забегаловки перекусить. И везде его знали, и всегда к его услугам открывались гостеприимные двери «тайных» комнат. Впоследствии я привык к тому, что с посетителей денег не берут, поэтому больше их не предлагал.

Александра Емельяновна

Смело могу записать в свои учителя старенькую бухгалтершу, работавшую в то время на киностудии — Александру Емельяновну. Именно благодаря ей я по-настоящему научился работать с документами. Как же она меня тренировала! Свой первый финансовый отчёт я переписывал раз десять!

— Серёженька, вы запятую поставили не в том месте, — бодреньким, старческим голоском говорила Александра Емельяновна, — а от этого меняется суть документа. Надо бы переписать наново…

— Серёженька, а вот эти несколько слов у вас нечётко написаны… Что вы делаете? — всплеснула руками бухгалтер. — Разве можно сверху наводить буквы?! Теперь это выглядит, как будто документ кто-то правил. Надо бы переписать наново…

— А вот тут у вас явная ошибочка. Видите? Да? Нет-нет, исправлять нельзя! Надо бы переписать наново…

— Да что же вы ко мне так придираетесь!? — на четвёртом переписывании я не выдержал и взорвался. — Чем вам эта буква не угодила?!

— Серёженька, что вы! Я и не думаю к вам придираться! — Александра Емельяновна покачала головой. — Просто вы, молодые, не слишком понимаете всю серьёзность денежных документов. Мало ли что может случиться! Вы об этой бумажке и думать забудете, а её через несколько лет возьмёт в руки какой-нибудь следователь. И неправильно поставленная запятая может стоить вам карьеры, свободы, а то и жизни. Так что, перепишите, пожалуйста…

И приходилось переписывать снова и снова.

Как-то раз я получил для бухгалтерии гарантийное письмо от какой-то организации. Папки для бумаг с собой не было, и я, бегая в городе по другим делам, сложил его вдвое и положил во внутренний карман пиджака. В таком сложенном виде я и попытался вручить письмо Александре Емельяновне.

— Серёженька, что это? — округлив от ужаса глаза и взяв сложенную бумагу кончиками пальцев за краешек, как ядовитое насекомое, спросила у меня бухгалтер.

— Как что? Гарантийное письмо.

— Что же вы наделали, Серёженька?

— Что? — удивился я.

— Вы сложили финансовый документ пополам!

— Ну и что?

— Серёженька, в тридцать седьмом году это называлось финансовой диверсией! За это можно было получить десять лет лагерей.

И вот в этом была вся Александра Емельяновна. Её дотошность и старческая житейская мудрость просто выводили меня из себя! Но однажды, она в буквальном смысле спасла мою дальнейшую жизнь и карьеру.

Съёмки только начинались. На киностудии мне выделили десять тысяч рублей наличными на первые расходы, и мы с Александрой Емельяновной должны были с этими деньгами выехать к группе в Каменец-Подольский.

— Серёженька, — сразу же предупредила меня бухгалтер, — я такие деньги боюсь везти.

— А я нет, — беззаботно ответил ваш покорный слуга.

— А вдруг, кто-нибудь в дороге попытается их отнять?

— У кого? У меня? — Я усмехнулся. — Я же дзюдоист, Александра Емельяновна! Пусть только попробуют! За такие деньги — батальон бандитов уложу одной левой!

Я купил нам билеты на две нижние полки в купейном вагоне, и мы отправились в путь. Но перед тем как укладываться спать, я решил всё-таки подстраховаться — всю пачку денег положил под матрац для надёжности.

Поезд был проходящий. Ранним утром он прибывал в Каменец-Подольский и после трёхминутной стоянки отправлялся дальше. Мы с Александрой Емельяновной проснулись почти перед самым прибытием, быстренько собрали вещи и, не мешкая, сошли на перрон. Не успели мы выйти, как поезд дал гудок, и состав тронулся.

— Серёженька, надеюсь с деньгами у вас всё в порядке? — задала вопрос Александра Емельяновна, от которого у меня похолодело внутри.

Деньги! Ну как же! Они продолжали лежать под матрацем в вагоне уходящего поезда. Ни слова не говоря Александре Емельяновне, в несколько прыжков я догнал наш вагон, на ходу вскочил на подножку, оттолкнув в сторону ничего не подозревающего проводника с жёлтой палочкой в руках. Я ворвался как вихрь в оставленное купе. А там, на наших местах уже устраивались другие пассажиры. Как сейчас помню мужчину с наволочкой в руках, успевшего взглянуть на меня с удивлением. Я отпихнул его в сторону и поднял матрац! Какое счастье! Пачка денег лежала целёхонькая там, куда её положили. Я схватил деньги, промчался по коридору обратно к выходу мимо изумлённого проводника и соскочил на ходу с набирающего скорость поезда. Моё счастье, что будучи дзюдоистом, научился падать. Сгруппировавшись, я как колобок покатился по насыпи, крепко держа в руках пачку чуть было не потерянных денег. Вслед мне нёсся громкий мат проводника, но меня уже ничего не волновало.

На перроне стояла Александра Емельяновна, сложив ручки на груди и с ужасом взирая на меня, хромавшего по направлению к ней с насыпи.