Джульетта стреляет первой - [10]

Устало и сыто откинулась на спинку мягкого стула. И безо всякой радости доложила:

— Я все-таки еду на Матуа. Мой конкурент сегодня погиб. На своем «Мерседесе» в столб врезался. Мне предложили его должность.

Отчим остро взглянул на Таню:

— Ты уже согласилась?

— Пока нет.

— Правильно.

— Сам говорил: удивительные совпадения только в плохих детективах бывают. Почему человек разбился, едва получил работу мечты? Вдруг и меня убьют, как только я соглашусь?!

— Кому это выгодно? — словно бы про себя спросил Валерий Петрович.

— Понятия не имею. Но ситуация настораживает.

— Значит, отказывайся.

— Это проще всего, — фыркнула Татьяна. — Но я-то хочу поехать на Матуа! Сколько уже сиднем сижу, безо всяких приключений! А тут другой конец света. Остров в океане, тропики. Работа интересная. Челлендж. Вызов… — взглянула на отчима умоляюще. — Вот. Реши за меня.

— Решаешь ты все равно всегда сама, — усмехнулся он. — Но я попробую помочь.

— Меня торопят.

— Подождут.

Больше о работе мечты не говорили. Выпили чаю, заели тортиком.

Когда падчерица отправилась домой, Ходасевич сразу включил компьютер.

Возможности пользоваться особыми базами у него не было, но нынче и в открытом доступе о любом человеке — гора информации. Пара часов серфинга по блогам, сайтам и форумам, час на раздумья. Ситуация выглядела весьма подозрительно.

Машина у Чайкина была исправна. Уличная камера зафиксировала: ехал в общем потоке со скоростью шестьдесят семь километров в час. Но внезапно завилял и врезался в столб. Имелась в Сети также запись с видеорегистратора свидетеля аварии. И его же комментарий:

— Когда парня из машины вырезали, от него водкой за километр несло.

Однако как уверяла масса знакомых Чайкина — тот, если за рулем, максимум бокал вина выпивал. А тут вдруг водка. Да много. Нетипичный поступок. Но и никаких убедительных доказательств злого умысла. Человек взрослый. Вряд ли в него насильно алкоголь вливали. Да и пьяненький мог запросто доехать. Если бы ангел-хранитель помог.

Вездесущий Интернет утверждал: в свой последний путь Михаил Чайкин отправился от ресторана «Ми Густо». Валерий Петрович просмотрел сайт заведения: Москва, центр, работает с утра и до последнего посетителя. Ценник запредельный — вряд ли посетителей много. Значит, есть шанс, что блогера вспомнят.

Когда Ходасевич в десять вечера вышел из дома, сосед, куривший у подъезда, захлопал глазами:

— Неужели на гулянку?

— Почти, — усмехнулся полковник.

Успел в «Ми Густо» очень удачно — администратор ресторана как раз собиралась уходить, подкрашивала перед зеркалом губы.

Фальшивыми удостоверениями, как и природной наглостью, Ходасевич не обладал. Но с женщинами обращаться умел.

Он предложил администратору проводить ее до ближайшей станции метрополитена. Единственный наводящий вопрос — и та сама начала рассказывать про последний обед Михаила Чайкина.

— С теткой он был! Противная такая, рыжая. Публичная.

— В смысле — легкого поведения? — удивился полковник.

— Нет! В телике часто мелькает. И вечно с бомжами фоткается.

— Депутатка, что ли?

— Благотворительница, — поморщилась администратор. — Убогим помогает, столовки для них открывает.

— А звать ее как?

— Нинель, что ли. Или Нателла, — нахмурила лобик девушка.

— У Михаила был с ней роман? — простодушно поинтересовался полковник.

— Вряд ли, — рассмеялась девушка. — Наоборот, все время отодвигался — от нее на весь зал духами разило. Когда ему звонили — вообще от стола отходил. А она, гадина, знаете, что творила? Чайкин-то сам — один бокал пива цедил. А рыжая, едва он отворачивался, ему туда водку подливала! И тот, лопух, ничего не замечал. Я, когда новости посмотрела, про Мишу узнала — все думала: в полицию, что ли, позвонить? Все им выложить — про эту Нинель?

— Очень гражданский поступок, — одобрил полковник.

— Но шеф запретил, — вздохнула девушка. — Сказал: «Водку подливать — такого преступления нет». А если я на рожон полезу, менты в ресторан приедут, найдут нарушения, и мы еще и виноватыми окажемся.

Разговора как раз хватило на недолгий путь до метро. Администраторша кокетливо предложила проводить ее до самого дома. Но Ходасевич поцеловал даме руку и откланялся.

С порога прошел за компьютер. Легко выяснил: рыжую благотворительницу на самом деле зовут Нонна. И еще вспомнил: Таня недавно упоминала это имя.

Несмотря на поздний час, позвонил падчерице:

— Ты знакома с Нонной Байковой?

— Да.

— Откуда?

— Мы все втроем на собеседовании встретились. Чайкин. Я. И она. А зачем тебе?

— Завтра все объясню, — пообещал Ходасевич.

И сделал еще один звонок. Побеспокоил бывшего ученика, ныне — частного детектива Пашу Синичкина.

Тот ретиво ухватился за поручение. Когда полковник поднял вопрос о гонораре, усмехнулся:

— Ваш фирменный бигос. Ну, и еще салат «Оливье».

— Когда готовить?

— Завтра, — самонадеянно отозвался парень.

И правда, перезвонил уже на следующий день:

— Виделся с рыжей. Что обедала вместе с блогером — не отрицает. Что водку подливала — не признается. Божится: Чайкин сам пил. Новое назначение отмечал. Говорил: «Пиво без водки — деньги на ветер». Но врет, похоже. На прощание богоугодную фразу сказала: «Собаке — собачья смерть». Как привлечь ее — без понятия. Потерпевших нет, Чайкин мертв. Вы ее посадить хотите?