Джордж Оруэлл. В двух томах. Том 1 - [109]

В ту же секунду во дворе раздался страшный лай, и в амбар ворвались девять огромных собак в ошейниках, обитых латунью. Они бросились прямо к Снежку, который успел спрыгнуть со своего места и увернулся от их цепких лап. Спустя мгновение он, преследуемый собаками, вылетел из амбара. Изумленные и напуганные животные, не проронив ни слова, молча вышли во двор и наблюдали, как собаки преследуют Снежка. Тот несся по длинному выгону в сторону дороги. Он бежал так, как только могут бегать свиньи, но собаки настигали его. Вдруг он поскользнулся, и на мгновение показалось, что псы схватили его. Но нет, он вскочил на ноги и припустил еще быстрее, однако собаки почти поравнялись с ним. Одна из них чуть не вцепилась в его хвостик, но Снежок успел увильнуть. Он еще наддал, когда расстояние между ним и собаками составляло каких-то несколько дюймов, нырнул в дыру в заборе, и больше никто никогда не видел его.

Перепуганные, притихшие животные возвратились в амбар. Туда же через несколько секунд вприпрыжку прибежали и собаки. Поначалу никто не знал, откуда они взялись, но вскоре все объяснилось: это были те самые щенята, которых Наполеон отобрал в свое время у матерей и тайно воспитывал сам. Они еще были молоды, но уже сейчас выглядели внушительно и походили на страшных волков. Плотной стеной окружили они Наполеона, и все заметили, что хвостами они виляют перед ним так же, как в прежние времена собаки виляли хвостами перед мистером Джонсом.

Наполеон в сопровождении псов взошел на возвышение, с которого когда-то Старый Майор произнес свою речь. Он объявил, что с сегодняшнего дня все воскресные митинги отменяются. В них отпала необходимость, сказал он, это просто потеря времени. В дальнейшем все вопросы управления Скотным Двором будет решать под его председательством специальный комитет свиней. Комитет будет работать при закрытых дверях, а его решения будут доводиться до остальных животных. Все по-прежнему будут собираться по утрам в воскресенья, чтобы отсалютовать флагу, спеть «Скотов Англии» и получить наряды на следующую неделю. Но никаких дебатов больше не будет.

Несмотря на шоковое состояние, в котором все пребывали после изгнания Снежка, животные ужаснулись. Кое-кто хотел протестовать, но не смог вовремя найти нужные слова. Даже Боксер был несколько обеспокоен. Прижав уши, он несколько раз тряхнул гривой и попытался собраться с мыслями, но так и не придумал, что сказать. Однако кое-кто среди свиней выразил свои мысли более или менее членораздельно. Четыре молодых поросенка из первого ряда громко завизжали в знак протеста, а затем, вскочив на ноги, разом заговорили. Но собаки, сидевшие возле Наполеона, неожиданно громко и угрожающе зарычали. Поросята стихли и уселись на свои места. Зато овцы тут же оглушительно грянули: «Четыре ноги — хорошо, две ноги — плохо!» — и блеяли не меньше четверти часа, после чего ни о каких дальнейших дискуссиях не могло быть и речи.

Позднее Крикуну было приказано обойти усадьбу и объяснить всем животным новый порядок.

— Товарищи! — взывал он.— Я не сомневаюсь, что каждый из вас сознает, на какие жертвы пошел Товарищ Наполеон, взвалив этот новый груз на свои плечи. Вы думаете, товарищи, что руководить так уж приятно? О нет, это колоссальная и тяжелая ответственность. Товарищ Наполеон более чем кто-либо верит, что все животные — равны. Он был бы счастлив доверить вам самим решать, как управлять усадьбой. Но вы ведь можете ошибаться порой, товарищи, и что случится тогда с нами со всеми? Допустим, вы решили бы пойти за Снежком, с его вздорными ветряными мельницами, за Снежком, который, как мы хорошо знаем теперь, был просто-напросто уголовным преступником.

— Но он храбро сражался в Битве при Коровнике, — возразил кто-то.

— Одной храбрости мало! — воскликнул Крикун. — Важнее верность и послушание. А что касается Битвы при Коровнике, товарищи, то, поверьте, придет время, и мы увидим — его роль в сражении сильно преувеличена. Дисциплина, товарищи, нужна железная дисциплина! Вот сегодня наш лозунг. Один неверный шаг — и враги нас одолеют. Неужели вы хотите, товарищи, возвращения Джонса?

И снова нечем было возразить на этот довод. Конечно же, животные не хотели возвращения Джонса, и раз воскресные дебаты в амбаре вели к этому, то их следовало прекратить. У Боксера было время хорошенько обдумать все, и он выразил общее мнение, сказав: «Раз так говорит Товарищ Наполеон, значит, это правильно». Более того, он безоговорочно принял этот принцип — «Наполеон всегда прав» в дополнение к своему девизу «Я буду работать еще упорней».

Погода переменилась, и началась весенняя пахота. Сарай, в котором Снежок занимался своей мельницей, закрыли, и все решили, что чертежи с пола стерли. Теперь каждое воскресенье в десять утра все сходились в большом амбаре, чтобы получить наряды на следующую неделю. Был выкопан из могилы в саду побелевший череп Старого Майора, который укрепили на колоде у подножия флагштока рядом с ружьем. Отныне после подъема флага животные должны были строем в немом благоговении проходить мимо черепа, прежде чем войти в амбар. Теперь они не сидели уже все вместе, как прежде. Наполеон, Крикун и еще один поросенок по имени Меньшой, который обладал редким даром сочинять стихи и песни, сидели на возвышении, около них полукругом девять псов, а сзади располагались остальные свиньи. Все прочие животные размещались на полу амбара лицом к ним. Наполеон отрывисто, по-военному, зачитывал наряды на следующую неделю, а потом, пропев один раз «Скотов Англии», животные расходились.