Джордж Оруэлл. В двух томах. Том 1 - [108]

На вытянутом выгоне, неподалеку от фермерских строений, был небольшой холмик — самая высокая точка окрестности. Исследовав это место, Снежок заявил как-то, что оно подходит для строительства ветряка. На мельнице можно было бы установить динамомашину, которая снабдит весь Скотный Двор электрическим током. Это принесло бы свет в стойла, тепло зимой, электричество крутило бы циркульную пилу, соломорезку, крошило бы свеклу и запускало бы электродоилки. Ни о чем подобном никто из животных никогда не слышал (хозяйство на ферме велось по старинке, у Джонса были лишь самые примитивные орудия и машины), и поэтому все слушали Снежка открыв рты, когда он описывал фантастические чудо-машины, которые возьмут на себя всю работу, а им останется мирно пастись в лугах да повышать свой интеллектуальный уровень, беседуя друг с другом и почитывая книги.

Спустя несколько недель Снежок подготовил чертежи ветряной мельницы. Технические решения были заимствованы им в основном из трех книг, принадлежавших когда-то мистеру Джонсу: «Тысяча полезных советов по домоводству», «Каждый человек — кузнец своего счастья» и «Электричество для начинающих». Работал Снежок в сарае, где когда-то помещался инкубатор, на гладком деревянном полу, на котором можно было чертить. Здесь он проводил долгие часы, раскладывал на полу раскрытые книги, прижимая камнями нужные страницы, и, ухватив кусочек мела раздвоенным копытцем, стремительно носился по комнате, выводя линию за линией и повизгивая от возбуждения. Постепенно у него вырисовывалась сложная система кривошипов и зубчатых колес, которую абсолютно никто не понимал, но которая производила на животных сильное впечатление. Каждый хотя бы раз в день обязательно приходил взглянуть на чертежи Снежка. Заскакивали даже куры и утки, которые изо всех сил старались не наступать на меловые линии. И лишь Наполеон держался в стороне. Он с самого начала заявил, что выступает против строительства мельницы. Впрочем, однажды он, правда, совершенно неожиданно, все-таки пришел и взглянул на схему. Тяжело ступая, он обошел сарай, внимательно изучил каждую деталь, раз или два понюхал чертежи и застыл, глядя на них краем глаза. А потом неожиданно поднял ногу, помочился прямо на схему и, не проронив ни слова, удалился.

Вопрос о строительстве ветряной мельницы разделил животных фермы на два непримиримых лагеря. Снежок не отрицал, что построить ее будет нелегко. Придется добывать камень в карьере, чтобы возвести стены, придется сделать крылья и искать динамомашину и провода (где их достать, Снежок не знал). Тем не менее он полагал, что всю работу можно завершить за год. А потом, заявлял он, мельница будет колоссально экономить живой труд, и животным придется работать не более трех дней в неделю. С другой стороны, Наполеон утверждал, что главное сегодня — это увеличивать производство продуктов, а если они будут терять время на строительство мельницы, то просто околеют от голода. Животные тоже разделились на две фракции. Первая выступила под лозунгом «Голосуйте за Снежка и трехдневную рабочую неделю», а другая призывала: «Голосуйте за Наполеона и полные кормушки». Только Бенджамин не примкнул ни к кому. Он не верил ни в то, что корма станет больше, ни в то, что ветряная мельница сэкономит живой труд. «Будет мельница или не будет, — говорил он, — а жизнь останется такой, какой была всегда — то есть тяжелой».

Спорным, кроме строительства мельницы, оставался и вопрос обороны фермы. Все прекрасно понимали, что, хотя люди потерпели поражение в Битве при Коровнике, они, по всей видимости, предпримут новые, более решительные попытки захватить Скотный Двор и реставрировать власть мистера Джонса. Тем более что для этого у людей появились веские причины, поскольку округу облетела весть о победе животных и полном поражении людей и вызвала в соседних хозяйствах новую волну своенравия и сопротивления человеку. И, как всегда, Снежок и Наполеон не могли сойтись во взглядах и по этому вопросу. Наполеон считал, что животным надо обзаводиться огнестрельным оружием и учиться пользоваться им. Снежок утверждал, что главное — чаще посылать во все концы как можно больше голубей и разжигать мятежные настроения среди животных других ферм. Один уверял, что если животные не смогут защитить себя, то их вновь поработят люди, другой пытался доказать, что, если Восстание вспыхнет повсеместно, животным вообще незачем будет защищаться. Обитатели фермы слушали сперва Наполеона, потом Снежка и никак не могли решить, кто же из них прав. В общем-то, они всегда соглашались с тем, кто говорил в данный момент.

Наступил наконец день, когда чертежи мельницы были завершены. Вопрос о том, строить ли ветряную мельницу или нет, предполагалось поставить на голосование на митинге в ближайшее воскресенье. Когда все собрались в большом амбаре, поднялся Снежок и, несмотря на периодическое блеянье овец, изложил свои доводы в пользу строительства мельницы. В ответ выступил Наполеон. Он сказал лишь, что строительство это — чушь, что он советует всем голосовать против мельницы, и после этого тут же уселся на свое место. Он говорил не более тридцати секунд и, казалось, совершенно не интересовался, какое впечатление произвела его речь. Снежок вновь вскочил и, перекрывая голосом овец, опять принявшихся блеять, стал страстно защищать идею строительства. До этой минуты мнения разделились примерно поровну как за, так и против мельницы, но красноречие Снежка увлекло и его противников. Яркими красками рисовал он картины будущего Скотного Двора, где навсегда исчезнет отупляющий труд. Теперь его мечты простирались гораздо дальше свеклорезок и соломорезок. С помощью электричества, говорил он, можно приводить в движение молотилки, плуги, бороны, машины для стрижки газонов, жатки и сноповязалки, а кроме того, обеспечить каждое стойло электрическим освещением, горячей и холодной водой и даже обогревателем. Когда он кончил, ни у кого не оставалось сомнений, каковы будут итоги голосования. Но как раз в этот момент поднялся Наполеон и, скользнув взглядом по Снежку, пронзительно завизжал. Никто не слышал, чтобы он визжал так когда-нибудь раньше.