Джонатан без поводка - [46]

– Почти невозможно понять, – сказала она.

Джонатан лишь покачал головой и пожал плечами.

– Думаю, мужского, – сказала Джули.

«Думаю, это неважно», – мысленно сказал Джонатан.

Джули надела ошейники на собак и повела их на улицу. Джонатан был рад, что с тех пор, как она стала их основным опекуном, собаки стали относиться к ней гораздо лучше. Перестали беспокоить их с Джули по ночам и изо всех сил старались быть милыми созданиями. Джонатан очень был им за это благодарен. Напряженности в их совместной жизни заметно поубавилось.

И сегодня вечером Джули, как обычно, шла с ними на собачью площадку, но Данте вдруг потащил ее куда-то в сторону.

– Данте, нет! – сказала она, но в ее голосе не было нужной для этих случаев твердости. Скорее в нем слышалась безнадежность.

Он то вел, то тащил ее к концу квартала, пока не остановился перед симпатичной самкой немецкого короткошерстного пойнтера.

– Данте! – позвала она его, пытаясь оттянуть от приглянувшейся ему новой знакомой. – Прошу прощения, мы шли на собачью площадку.

– И мы туда же идем. Я Марк, – представился хозяин.

На площадке они обсудили глупые собачьи одежды, потепление и обменялись репликами в стиле «о, только посмотрите на его морду!». Потом он спросил ее, чем она занимается, и она рассказала ему, а потом он сказал, что работает юристом, и она пошутила про то, что это счастливое совпадение, потому что вдруг ей когда-нибудь понадобится юрист, и искать не придется. Они посмеялись и стали говорить про то, как недвижимость в районе все дорожает и дорожает, затем он рассказал, как нашел новую кофейню, где хорошие завтраки, и наконец, что ему нужно бежать, чтобы успеть на ужин с подругой, и опоздать он никак не мог.

На следующий вечер Данте мигом нашел на собачьей площадке свою новую подружку, и Джули даже не успела ошейник отстегнуть, как он тут же подтащил ее к пойнтеру. Марк стоял поблизости.

– Привет, привет! – сказал он, и Сисси начала отрабатывать на нем свой влюбленный взгляд. У него не было шансов устоять, это был двойной удар.

И каждый вечер, ровно в 21:15, собаки, виляя хвостами, выводили Джули из дома и неслись на поиски Марка и его собаки, который, за исключением вечеров, на которые были назначены встречи с клиентами, демонстрировал завидную пунктуальность, характерную для деловых мужчин. В промежутке с 21:15 до 22:00 двое людей и трое собак говорили о том о сем и возвращались домой вовремя, чтобы успеть пообщаться каждый со своим партнером. Или, в случае Джули, расшифровывать выплески бессвязного бреда ее жениха.

Будучи патологически прагматичной девушкой, Джули поначалу не хотела симпатизировать Марку. Он был хоть и привлекательным, но не свободным. Да и она, конечно же, тоже не была свободной. Но через несколько дней она начала получать такое удовольствие от своего нового товарища по прогулкам с собаками, что расслабилась окончательно.

– Это не мои собаки, а брата моего бойфренда, – поделилась она с Марком.

– И мои – не мои, а моей подруги. Но мы обоюдно за ними ухаживаем.

Джули не нашлась, что ответить на это.

– Расскажи про своего бойфренда. Он хороший? – Марк спрашивал с искренним интересом.

Джули чуть помедлила, а потом как можно полнее описала Джонатана. Спутанная речь, странные полеты фантазии, растянутый и витиеватый мыслительный процесс, который она определила словом «трансовый». И замена слова «свадьба» словом «похороны».

– Как интересно, – сказал Марк. Он на мгновение отвернулся, чтобы посмотреть по сторонам. – Он, похоже, очень… оригинальный.

– Да уж, обыкновенным его никогда нельзя было назвать, – вздохнула Джули.

Марк молчал, словно решая, продолжать ли тему дальше.

– Может, у него что-то вроде нервного срыва? Он не испытывал какой-нибудь стресс в последнее время?

– Разве есть в Нью-Йорке хоть один человек, который не испытывает стресс? – хмуро сказала Джули. – Думаю, он не любит свою работу, – свадьбу ей упоминать не хотелось, и на какое-то время они сконцентрировались на собаках. Было что-то странное в том, насколько сильно Данте увлекся собакой Марка.

На следующий день Джули, помолчав какое-то время, спросила про подругу Марка.

– Она замечательная. Красивая. Очень умная.

Джули сникла.

– Но какая-то… не знаю… напряженная, – продолжил Марк. – Говорит, мы мало видимся. Она много работает. Не знаю, что она от меня хочет в этой связи. Наши с ней графики почти не совпадают. У нас секса не было не знаю сколько месяцев.

Джули воспряла духом.

– Правда? Это же ужасно. Бедный ты. Какая ужасная жизнь. Представь, что так будет годами. Годы без секса. Годы, и годы, и годы.

И они снова замолчали.

Джули смотрела в другую сторону.

– У нас тоже секса давным-давно не было, – призналась она. – Собаки сидят у кровати и смотрят. Джонатан говорит, чтобы я не обращала на них внимания, но я так не могу. А когда мы закрываемся от них, они скребут в дверь и скулят.

Марк слушал с сочувствующим видом.

– А теперь, когда мы и поговорить с ним не можем, все совсем странно.

После уже никто ничего не говорил, и расстались они в задумчивости.

– Как дела дома? – спросил Марк на следующий день.

– Все как раньше, – сказала Джули. – Знаешь… мы с Джонатаном женимся.