Наступили сумерки. По краям двора сиротливо загорелась пара факелов, освещавших только ближайшие пару метров. В темноте сгущались бесшумные тени и словно бы скользя в воздухе, обретали материальность уже около входа. На мгновение вспыхивал прямоугольник двери и тут же гас. Все это происходило в полной тишине.
Вот это привычки!?
Хотя я и гарантировал полную безопасность, но они видимо исповедовали другой принцип. Береженого – Барит бережет.
Внутри меня ожидал большой сюрприз. Не знаю, скажет ли мне что-нибудь или нет, Начальник ОхрИнтКор? Но то, что намедни обнесли несколько десятков домов или, по крайней мере, их гардеробы – это точно. Публика щеголяла в шелках и бархате, в кружевах и манерных шляпах. Причем, эта ярмарка тщеславия, по количеству драгоценностей на некоторых индивидуумах, наверняка переплюнули бы многих дворян на королевском балу… и даже их дам, по количеству драгметаллов и колец, на данное, конкретное тело.
Я ох…ваю, дорогая редакция!
От красок и украшений рябило в глазах…. Помытые, видимо в первый раз за год волосы, были украшены яркими бантами и красивыми лентами. Ленты были повязаны…, в общем где только можно …и где нельзя тоже. То, что некоторые колье на шеях и другие драгоценности были явно женскими, никого не смущало. Главное ведь есть! И дорого!
Несколько человек были одеты и вели себя так, как истинные благородные. Я уж было подумал, что они забрели сюда по ошибке. Присутствовало с десяток дам. Три – четыре, были явно воровками на доверии. Город был огромен и на пропитание хватало всем. Это только в направлении на юг было малолюдно, в остальные стороны города и деревни, были расположены куда как густо.
Некоторые пассажиры имели столь выдающуюся внешность, что пеньковый галстук, только украсил бы их.
Внезапно у входа разгорелась перепалка. Я пошел выяснить, в чем там дело. Оказалось не все вняли предупреждению о том, что пускают только чистых. Мужичок в грязной одежде с серьезной недостачей… зубов во рту, шепеляво орал на неподвижную глыбу Гмырта: – Ты кто такой? Да я тебя…. Тролль коротко размахнулся – чавкнуло… и бездыханное тело привольно раскинулось на камнях двора.
Следующий подошедший вопросительно посмотрел сначала на тушку, а потом мне за спину, где уже стоял Сивый.
– Он не хотел мыться, – абсолютно нейтральным тоном прокомментировал Сивый.
Изумленно покачав головой, новый посетитель шагнул внутрь.
Поскольку собралась большая часть гильдии, я объявил: – Первая кружка за счет заведения!
Раздался одобрительный рев. Халява приветствовалась во все времена, а то что напитки у нас вдвое дороже, никто не обратил внимания, ну, по крайней мере, вслух. Чтобы фартовый вор и торговался при своих? Фу… невместно!
– А теперь коротко правила! Увы, это касается всех… и будет соблюдаться всегда! Пьяные и мешающие другим отдыхать – немедленно будут выставлены за дверь. Решать кто это, будут официантки и охрана. Драки запрещены! К не внявшим предупреждению, будут приняты меры, которые им явно не понравятся. Обнаживший оружие – будет избит и выброшен за ворота! За приставание, оскорбления и хватание руками обслуги – виновных выбросят из зала! За разбитую посуду – тройная цена на месте. А в остальном…, чувствуйте себя как дома! Пока готовится еда, можете сыграть в домино. Коробки на каждом столе, а правила вам сейчас объяснят мои люди.
Понеслось!!
Народ пил, гулял, играл…. В общем, народ веселился, как умел.
Ко мне подошел Сивый: – Ну, господин барон, уважили! На моей памяти народ так не веселился ни разу.
– Это только начало.
– Начало?
– Жди….
Градус веселья постепенно повышался.
– Чужинские бойцы! – заорал Гоша, стоя перед закрытым занавесом. – Смотрите и удивляйтесь! – и отдернул занавес.
Хе-хе-хе, моя шутка удалась. Показательных выступлений, бойцов восточных единоборств с мечами, здесь не видели.
Задернув занавес, Гоша которому весьма льстило всеобщее внимание, продолжил: – А теперь музыка!
Ну, теперь мой выход….
Зазвучал вальс 'На сопках Манчжурии'[6]. Занавес не открывали, во избежание так сказать. За этим внимательно присматривали братья. Теперь уже я развлекался вовсю. Звучали – 'Полонез Огинского'[7], 'Каприз #24'[8], Бетховен 'К Элизе'[9], Симфония #9[10], 'Прощание славянки'[11], 'Любо…' – 'Пикника'[12], 'Ой, да не вечер' – 'Бабы яги'[13], Канон Пахельбеля[14]. Экспериментировать с роком я пока опасался, и так завтра будет много вопросов.
Народ в зале безумствовал, музыка поразила их зачерствевшие сердца. К сцене летело серебро, пару раз промелькнуло и золото. Сегодня благородные господа воры, не опускались до меди. Гоша ловко собирал 'благодарность' в несколько разных кошельков и делал вид, что передает их на сцену. Наконец музыка закончилась.
Перерыв! – объявил после этого гоблин.
Как только братья отошли от сцены, перестав её охранять, к ней тут же моментально отправился волосатый мужик с килограммом золота на шее, возжелавший пожать руку артистам, зал заинтересованно притих. Как только он сунул голову за занавес, оттуда прозвучало, Гошино злобно-шипящее: – К артистам не лезть! Пальцы откушу!!!
Мужик ошарашено выпал обратно. Зал грохнул, со всех сторон послышались шуточки в сторону новоявленного фаната. Публика лежала от смеха.
