Джинкс - [18]
Джинксу не удавалось открывать и закрывать посредством магии двери. Не удавалось пилить с ее помощью дрова. Не удавалось отрывать от земли живых существ, – он пробовал проделать это с котятами, – потому что их жизненная сила противилась той малой силе, какой обладал он. А хуже всего было то, что ему не давалось укрывающее заклятье, с помощью которого Симон и сам от троллей уберегся, и его уберег.
– Может, попробуем еще раз укрывающее? – спросил Джинкс.
– Сойдет и укрывающее. Валяй.
Как же, спрашивается, я должен думать, что могу сделать это, когда ты сам знаешь, что я не могу? Впрочем, вслух Джинкс ничего не сказал. Он вышел на середину мастерской, встал в самом ее центре и попытался вытянуть силу из огня, который был у него внутри. Сила и сосредоточенность. Он старательно сосредоточился на мысли, что его здесь нет.
– Без толку, – сказал Симон. – Где ты был, там и остался.
– Мне не хватает магии.
– Магия это не то, чем ты обладаешь, а то, что ты делаешь. Хотя в твоем случае правильнее сказать – не делаешь.
– Зато я деревья понимаю, – сказал, оправдываясь, Джинкс.
– Глупости, – и Симон повернулся к книгам.
– Да нет. Они мне много чего рассказали… – Джинкс вдруг вспомнил разговор с Толливером. – Ведь правда, что вокруг Урвальда лежат всякие страны?
– Разумеется.
– И ими правят короли? Мм… к примеру, Бахвалес и Ключеземье?
– Да, есть такие.
– А почему про них не написано в твоих книгах?
– Ну, в каких-то написано. Просто не такие уж это интересные места, – сказал Симон.
– И почему так много книг об Урвальде?
– Потому, разумеется, что он куда интереснее, – ответил, щелкнув пальцами, чтобы раскрыть книгу, Симон. – Если не собираешься заниматься укрывающим заклятьем, иди вычисти козий загон.
Но Джинкс вспомнил еще кое-что из слов Толливера.
– Как по-твоему, я маленький?
– Ну, конечно, ты… – Симон примолк и смерил Джинкса удивленным взглядом, точно давно его не видел. – Хмм… Ты разве не был гораздо меньше?
– Был, – подтвердил Джинкс. – Когда мне было шесть лет.
– А теперь сколько?
– Одиннадцать. Ты же на мой день рожденья тыквенный пирог испек, – напомнил ему Джинкс. – Но я все же слишком маленький, верно?
– Нет-нет, ты еще подрастешь.
Мысли Симона снова начали, извиваясь, ползать одна по другой. И если Джинкса беспокоило то, что он не растет, Симона, похоже, беспокоило то, что он растет слишком быстро.
После этого разговора Симон несколько недель лихорадочно перелистывал посвященные магии книги. А когда Джинкс спрашивал, что он ищет, Симон лишь крякал или посылал его мести чердак.
Прошло, казалось, лет сто, прежде чем Симон согласился взять Джинкса в один из своих походов.
– Куда пойдем?
– Будешь изводить меня вопросами, я тебя дома оставлю.
Джинкс не считал, что спросить, куда они идут, значит «изводить вопросами», но промолчал. Следующим его вопросом было бы: «А с Костоправом это как-нибудь связано?»
У Симона не было такого, как у большинства других людей, похожего на зеленую бутылку страха перед Костоправом. Но мысли Симона о Костоправе обычно были полны гнева. И еще по какой-то причине теперь их сопровождала тревога из-за того, что Джинкс растет.
Так или иначе, Джинкс наконец отправлялся в дорогу. Это было важнее всего.
Они шли весь короткий зимний день. В снегу на тропе виднелись отпечатки башмаков, когтей, раздвоенных копыт. Однажды им повстречался человек с топором на плече, и, хотя он был, скорее всего, простым дровосеком, но в Урвальде ничего ведь наверняка не скажешь. Джинкс поплотнее прижался к Симону и порадовался полному ужаса взгляду, который незнакомец бросил на чародея. Они разминулись, не сказав друг другу ни слова.
Зимой ярких дней не бывает, а темнеет быстро.
– Пришли, – сказал, неожиданно остановившись, Симон. – Ночевать будем вон в той сторожке на дереве.
Джинкс вгляделся сквозь ветви, покрытые лиловатым в густевшем сумраке снегом. И различил что-то вроде короба.
– Теперь надо придумать, как нам туда забраться, – велел Симон.
По тропе долетел издали бухающий звук.
– Что-то приближается, – сказал Джинкс.
– Мгм, – промычал Симон, не слушая его, и провел ладонями по стволу.
Буханье усиливалось – не очень громкие удары чередовалось с очень громкими. Кер тумп, кер тумп.
– Что-то большое и тяжелое, – добавил Джинкс.
– Сдается, если я приподниму тебя, ты сможешь ухватиться вон за тот сломанный сук, – сказал Симон. – А как долезешь до сторожки, привяжешь к ветке веревку, и по ней заберусь я.
– Оно приближается, – сказал Джинкс.
– Так поторопись, мальчик, довольно бездельничать, – Симон вручил Джинксу свитую бухтой[10] веревку и сложил стременем[11] ладони. – Давай, только снег с башмаков стряхни.
Джинкс надел бухту на плечо, шатко утвердился одной ногой на ладонях Симона и схватился за указанный сук. Пальцы мальчика обвили грубую кору. Он попытался подтянуться.
Буханье все усиливалось.
– Упрись ногами в ствол и топай по нему вверх, – посоветовал Симон.
Джинкс так и сделал. Ему удалось подняться, опереться коленом о сук. Затем он обхватил ствол, насколько хватало рук, подтянул ногу…
Кер тумп, кер тумп.
Дорогой читатель, я искренне завидую тебе, потому что у тебя впереди так много захватывающих приключений, интересных знакомств, неожиданных открытий, и героических сражений со злом. Предлагаю тебе совершить путешествие в нереальную обитаемую систему, и вместе с простыми земными школьниками, Денисом и Лидой, слетать за Луну, побывать на Венере и на Плутоне, посетить пушистый Паштар, подружиться с меркурианцами и с подводными великанами Илиана, сразиться с коварными алисидами и найти верных товарищей в рядах солнечного флота! Всё это и многое другое, ждёт тебя на страницах этой фантастической повести.
Белоснежное одеяло покрывает широкие склоны холмов, известных как Острый хребет.Шурх-шорх. Шурх-шорх. Кто-то бредет по глубокому снегу, и звук тяжелых шагов далеко разносится в ночной тиши. В канун Куманельника, праздника зимнего солнцестояния, в нору под названием Торнвуд пришел бард. У него на плечах была только истрепавшаяся в странствиях одежда, а в голове бессчетные сказания. И одно из них он приготовил для любопытных крольчат, которые притихли у очага в предвкушении рассказа.Это история о Подкине Одноухом – кролике, ставшем таким великим, что о храбрости его вот уже многие века складывают легенды.
Накануне своего двенадцатого дня рождения Стелла мечтает лишь об одном: поехать в далекую экспедицию с приемным отцом, отважным исследователем, который, в свою очередь, мечтает достигнуть самой холодной части Страны вечных льдов. Но правила Клуба исследователей полярных медведей запрещают девочкам принимать участие в опасных походах. Да и тетушка Стеллы убеждена, что та получает неправильное воспитание в окружении всех этих динозавров и фей и ей место в пансионе благородных девиц, где из отчаянной сорвиголовы сделают настоящую леди: «Ей объяснят, что девушке не следует скакать галопом на единорогах и изучать пыльные старые карты».
Книга звёзд – главный магический фолиант Мира Ненадёжности и страны Ис – в руках зловещего Призрака. Как он будет использовать древний трактат? И что ему ещё нужно, чтобы стать владыкой всех трёх миров? Конечно же, мальчишка с удивительными магическими способностями! К тому же колдун Кадехар многому успел обучить Гиймо… В третьем, заключительном томе «Книги звёзд» герои вновь окажутся в Мире Ненадёжности, столкнутся там с беглыми магами, орками, жрецами кровожадного бога Бохора и наконец-то на равных сразятся со злом, обосновавшимся за высокими стенами Енибохора.
Дилогия «Компьютер звездной империи» и внецикловая повесть. Содержание: Планета Черного Императора Месть мертвого Императора Повелители галактик.
Вторая часть тетралогии "Вершители". Аякчаане, семикласснице из далекого эвенкийского поселка, выпадает уникальный шанс – сопроводить деда-шамана на священные острова, где находятся Кигиляхи – Каменные люди. Но оказывается, что у них для нее персональное задание – найти Копье Мары: загадочный древний артефакт, дающий владельцу небывалую силу. Аякчаана сталкивается с незнакомкой, которой оказывается Катя Мирошкина, они попадают в плен к воинственному племени кочевников, Катя получает смертельное ранение… И оказывается, что теперь не только возвращение Аякчааны домой, но и сама жизнь дочери Велеса зависит от древнего артефакта.