Джими Хендрикс, история брата - [56]

Да они писали на меня. Но я так просто не сдавался. Не сдавался и Джими и когда, однажды, я рассказал ему о своих опасениях, он крепко обнял меня. Несмотря на то, что в его команде было так много людей, его два музыканта, его роуди, его техники и рабочие сцены, его менеджеры, среди них не было ни одной родственной ему души. И лучше такого случая, чтобы поддержать его мне не могло представиться. Когда я был маленький, Джими всегда вставал на мою защиту и теперь здесь, в Лос–Анжелесе, моим долгом было отблагодарить его. Естественно, менеджмент какую–то часть денег всегда забирает себе, но Джими платил слишком высокую цену. В распоряжении моего брата всегда были лимузины, роскошные гостиничные номера, самолёты и виллы, но это всё было не его. И в конце каждого дня деньги за пользование этим отсчитывались из его кармана.

Короткий отпуск кончился и в течение второй недели октября Джими уже должен был дать серию концертов в сан–францисском Winterland. Ранним утром 10 октября мы прыгнули в лимузин и через 6 с половиной часов были уже в Северной Калифорнии. Мы с Джими зарегистрировались в гостинице и пошли пройтись на Русские Высоты, проверить обстановку. Хиппи, видя моего брата, спокойно идущего по улице, просто взрывались на месте, а если он останавливался, чтобы поиграть с уличными музыкантами, у них сносило голову. Когда он спрашивал у какого–нибудь парня, можно ли взять его гитару, чтобы сыграть своё что–нибудь, с парнем случался сердечный приступ прямо в ту же секунду.

Кокаин стал на время моим выбором, но и LSD не отставала. С тех пор как я стал постоянно сидеть на кислоте, прошло много времени и бывали дни, когда я совершенно выпадал из жизни. Для меня не составляло труда соскакивать и снова садиться на орбиту, по которой нёсся Джими и я запросто исчезал на несколько дней, пока Джими был занят своими концертами. Именно такое произошло со мной в Сан—Франциско. Как–то после полудня в парке Золотые Ворота я загрузился LSD и отстал от Джими, который торопился на встречу с Бадди Майлзом. Не помню, сколько прошло времени, кажется совсем немного, я встретил группу хиппующих цыпочек, по их словам, собирающихся на концерт Благодарного Мертвеца в Матрице этим вечером, и мне показалась очень забавной идея, прыгнуть вместе с ними в их автобус. Я всегда следую зову природы. Тем более что Джими был в это время более чем занят и был связан собственными обязательствами. Этим вечером никто из нас так и не попал на концерт Grateful Dead. Мы припарковали автобус и повеселились до самого рассвета.

Эти три дня остались в моём сознании сплошным неясным облаком. Я был нагружен всем подряд: травой, LSD и моими новыми подружками–хиппи, а их хиппи–автобус всё это время кружил по городу. Так я пропустил все концерты брата в Винтерленде. Когда пришло время покидать город, я не поехал с братом в лимузине в Лос–Анжелес. Я решил продлить своё хиппи–приключение и отправился на юг вместе с ними.

По возвращении в Лос–Анжелес Джими стал пропадать каждый вечер на студии TTG, записывая материал для новой пластинки. Студия располагалась в 1441 по N.McCadden Place неподалёку от Сансет и Хайленд. Я был поражён, настолько крошечной она мне показалась. Протиснуться к пульту можно было только боком, да и всё остальное пространство не располагало к присутствию во время записи привычной уже для Джими толпы посторонних. После сан–францисского куста у Девон и у Кармен оказались свои планы, поэтому вокруг брата даже стало ещё больше цыпочек. Сначала это даже ему понравилось, но потом они показали свою разрушительную сторону, мешая ему сконцентрироваться на работе. Им достаточно было того, что они делали погоду в клубах, тусуясь с Джими в Whiskey. Многим вообще не было никакого дела до его творческих интересов.

У Джими было строгое расписание студийного времени, и я был предоставлен самому себе. В первое время я просто прыгал в лимузин и ехал в Голливуд, но время шло и я начал запоминать лица. Обычно всех можно было найти в Rainbow Room, потому что там можно было найти всё. Если кто–то искал LSD, мы все торчали на кислоте. Если другому нужен был кокаин, нам всем хватало по паре дорожек. Если третий искал травы, мы все укуривались до состояния камня.

Завсегдатаями были музыканты, актёры кино, модели, среди которых тёрлись галстуки шоу–бизнеса и агенты, но я не концентрировался на том, кто есть кто. Мой экзистенциализм требовал развлечений. Ни в одном клубе невозможно было встретить ни одного ненагруженного. У народа кокаин лежал на столах, как если бы это был соус или чипсы. Он стал неотъемлемой частью нашего бытия, у каждого был на руках пакетик или два. Скрученная в трубочку долларовая бумажка стала такой же привычный, как, скажем, рукопожатие. Как только я появлялся в дверях клуба, обязательно кто–нибудь предлагал мне пару–тройку дорожек. Часто на столах сверкали, как льдинки, целые дороги, а не просто маленькие полоски. Однажды я сравнил их с зимними трактами.

— Слушай, ты так доедешь по ним до самой Аляски!

С тех пор все стали называть их "шоссе на Аляску."

Не только такие как я и вездесущие цыпочки делали погоду, но и амбициозные агенты и менеджеры, рыскающие по всем углам в Rainbow Room и Whiskey. У меня нет никакого желание описывать этих проныр, скажу только, что я так много провёл времени на улице, что знаю, как действовать, чтобы не сесть на мель, когда вокруг тебя столько этаких дельцов и импозантных выскочек. К тому же я всё время был окружён женщинами и ловил всеобщее внимание, появляясь в дверях клуба с висящими на мне по обе стороны двумя шикарными цыпочками. Все хотели хоть на минутку завладеть моим вниманием, в надежде через меня добраться до моего брата. Стремясь заполучить хоть кусочек волшебства, которое Джими создавал своей музыкой, они хотели склонить меня уговорить брата принять их предложения выступить с концертами на их площадках или даже показывали мне готовые планы гастролей. Хотя я всегда их внимательно выслушивал, делая очень заинтересованный вид, но никогда бы не стал навязывать брату их предложения и возможные деловые контакты. Такого рода деятельность не для меня и я не собирался менять свою политику в ближайшем будущем. Каждый вечер, по меньшей мере, 50 визиток я выкидывал в мусор, возвращаясь в свой номер или в дом на Бенедикт–Каньон–Драйв.