Джими Хендрикс, история брата - [55]

С расцветом хиппи, я убедился, что торговцы товаром оказались такими же настойчивыми, как и цыпочки. Они также искали нашего внимания, как и все остальные. Нам с Джими были доступны любые субстанции, будь то порошки или живые тела. Люди просто подходили к нам и совали нам в руку маленькие пакетики. Торговцы, однажды выяснив для себя, что парень, который всё время торчит в Whiskey или в Rainbow Room и похож на Джими, это его брат, стали постоянно околачиваться рядом со мной. И нет, чтобы узнать, что мне нужно, они совали мне образцы нового, что у них было на данный момент. Всё время я был так нагружен, как не был за всю мою жизнь. Алкоголь и наркотики составляли сюрреалистическую природу моего путешествия в Лос–Анжелес.

После долгих лет, проведённых в напряжённых гастролях, в Лос–Анжелесе мой брат, наконец–то, смог отдохнуть и насладиться жизнью. Всего несколько концертов в конце месяца и у Джими оказалось несколько недель свободных, чтобы распустить паруса и поймать ветер. Для нас стало правилом до раннего утра засиживаться в голливудских клубах и спать до обеда. Он был суперзвездой даже среди других суперзвёзд, везде в городе нас встречали по–королевски. Каждый видный делец шоу–бизнеса или музыкальной индустрии хотел встретиться с моим братом. По вечерам наши имена возглавляли списки приглашённых на приёмах у владельцев вилл с Холмов. Мы заправлялись обычным в таких случаях топливом: алкоголь, наркотики, разговоры. Джими постоянно знакомил меня с какими–то экстравагантными людьми с, в основном, сильным английским акцентом, встречаемых нами в шумных клубах или на огромных домашних приёмах. Позже Джими мне объяснял, что все эти люди из знаменитых групп, таких как Beatles, Rolling Stones, Steppenwolf, Doors или The Who. Оглядываясь назад, думаю, с уверенностью могу сказать, что брат меня познакомил тогда и с Ринго Старром, и с Полом МакКартни, и с Джерри Гарсией, и с Джимом Моррисоном, и с братьями Винтер, Джонни и Эдгаром, и с Джоном Кеем, и с Миком Джаггером. Тогда же я абсолютно не представлял, кто они такие и это истинная правда.

Глава 11. Продолжение мечты

Прошло чуть больше двух недель моего пребывания в Лос–Анжелесе, как я вдруг понял, что мне невозможно найти Джими. Я узнал, что он выписался из гостиницы, и никто не мог мне сказать ничего вразумительного, когда я позвонил ему домой на Бенедикт–Каньон. Когда же я встретил Майка, то он тоже ничего не мог сказать мне, кроме того, что Джими уехал в Сан–Диего на пару дней. У меня не было причин для беспокойства, чем себя занять в Голливуде. Не имея никаких известий от брата, я проводил все вечера, держа двор у зарезервированного за ним столика в Whiskey.

Его пара дней превратилась в неделю, прежде чем Джими позвонил мне в гостиницу и спросил, как дела. Он очень удивился, когда я спросил про поездку в Сан–Диего.

— Сан–Диего? — переспросил он. — Кто тебе сказал, что я там?

— Майк.

— Слушай, у меня был концерт на Гавайях и я говорил ему, чтобы он предупредил тебя.

Совершенно очевидно, что от одной мысли обо мне у Майка начинался зуд, он постоянно меня обманывал, желая разделить нас с братом. Он затеял грязную игру, и мне стоило бы лучше следить за ним. С первого дня, ещё в Сиэтле, в тот самый первый приезд Джими домой, мне не понравилось, в каком тоне Майк вместе с Джерри разговаривали с моим братом, и, уверен, они с удовольствием повтыкали бы иголки в тряпичную куклу с моим изображением. Наши отношения не улучшились с приездом в Лос–Анжелес. Может быть, в их глазах я и был 21–летним пацаном, но я уже много повидал таких на своём веку. И когда я замечаю, что кто–то собирается вести двойную игру, я не остаюсь в стороне. Ни зубилоподобный Джерри, ни этот сумасшедший Майк мне не нравились. Они контролировали каждый штрих во время шоу, они шагу не давали сделать моему брату без их ведома. И теперь, когда брат поднял меня на такую высоту рядом с собой, я просто обязан был их остановить.

Как–то однажды брат мне сказал:

— Всегда помни, Леон, если ничего не смешивать, музыки не получишь.

И вот, теперь, настало время "смешения", пора добавить немного специй в их пресный суп менеджмента. Они вцепились мёртвой хваткой в его финансы и почти невозможно было вырвать из их рук сколько–нибудь наличных денег. Джими был одним из самых популярных музыкантов всего мира, а ему выдавали на руки суточные в размере 50 долларов! Половину этих денег брат всегда великодушно отдавал мне. Видеть такую несправедливость было выше моих сил. Джими же, напротив, никогда не вмешивался в финансовую сторону вопроса. Брат вообще избегал конфронтации, его занимала всегда только его музыка. Ни материальная сторона, ни финансовая его не волновали. Я же носом чуял, что за его спиной что–то происходит и при любом удобном случае выражал своё недовольство администрацией. В ответ я слышал постоянно одно и то же: не хватает денег. Думаю, любимой отговоркой Майка были слова: "За всё надо платить." Но он лгал в открытую.

— Слушай, я только что видел, как ты взял в кассе 80 тысяч долларов, — сказал я однажды Майку. — Если брату понадобятся так трудно–заработанные им деньги, ты же отдашь ему их, не правда ли?