Джентльмен Джек в России. Невероятное путешествие Анны Листер - [57]

Княгиня рассказывала о своих каретах. «Ее кучер – итальянец, из Милана, грум – немец, из Кобленца. Карета, вернее, удобный вместительный дормез сделана в Вене мастером Брандмайером, на заказ. Все из красного дерева. Передние и задние колеса небольшие. В передней части кабины располагается спальное место, которое образуется при выдвижении нескольких ящиков. Спереди есть также отдел, в котором размещается дорожный гардероб княгини. Карета окрашена в темно-коричневый тон и покрыта лаком (дурного качества). На дверцах дормеза помещены герб Радзивилла и герб Урусовой, щит которого состоит из семи сегментов, а сверху – княжеская корона».

Княгиня говорила о крестьянах: «Крепостничество выгодно лишь простым людям, для них это добро. Но оно невыгодно дворянству. Крестьяне принадлежат не земле, а своим хозяевам. Их могли продавать без земли и поодиночке, разделяя семьи. Так делали здесь 20–30 лет назад, но теперь все под контролем государства и так поступать нельзя. Однако об этом не ведают иностранцы, плохо знающие Россию и ее законы. Я сказала ей, что говорят, будто бы она собирается купить еще 50 тысяч душ, – нет! У нее сейчас служат 20 или 21 мужчина и 4 женщины, из которых две горничные, одна кастелянша и одна повариха, которая готовит еду для прислуги. Среди мужской прислуги – повар, конюх, парикмахер, буфетчик, дворецкий, метрдотель. При ней состоят один камердинер и один скороход. Ее итальянский слуга Доминик говорит на шести языках и получает 80 рублей в месяц – когда он живет при ней в доме, где его сверх того кормят. Когда он сопровождает княгиню в путешествиях, она платит ему 120 рублей в месяц и он кормится сам».

Княгиня говорила об отелях: «Она впервые пришла к нам в номера. Осталась очень довольна. Сказала, что в России нет хороших отелей. Никто здесь не заботится о постояльцах, приезжающих на короткий срок. Они сами должны справляться с трудностями или вынуждены искать частный дом под съем, а дома здесь хорошие».

Княгиня говорила о модной литературе: «У княгини настроение лучше, чем обычно. Говорит, что читает “Памелу” Ричардсона и он ей очень нравится, – не могу понять, почему мы в Англии против того, чтобы молодые леди читали этот роман, – сейчас говорят, что это книга написана специально для дам».

Софья подбрасывала Анне безобидные вопросы – о ее семье, корнях, гербах, Пиренеях, Париже, Венеции. И о путешествиях вдвоем, без мужчин – с Энн. Анна отвечала аккуратно – она уже привыкла к хитрым уловкам. Всем ведь хотелось знать, почему мадам Листер и мисс Уокер вместе, и где их спутники, и есть ли они вообще. «Княгиня поинтересовалась, большой ли у меня сад в Шибдене. Нет! Я все выкорчевала. Потратила уйму денег, и до сих пор ничего не кончено. Потом спросила, есть ли у меня сестры и братья, – да, младшая сестра, ей двадцать шесть, но мы редко видимся. Она чуть не допустила ошибку, пожелав выйти замуж за того, кто ей не ровня. Ее избранник, богатый человек, к счастью, сам это понял и разорвал помолвку. “Но ей ведь есть на что жить?” – спросила княгиня. Да! Сестра может приезжать в Шибден, когда хочет. В Шибдене сейчас никого, кроме слуг. Со мной живет лишь моя племянница – уже лет пять или шесть. Княгиня заметила, что Энн кажется мягким человеком, – да! Но именно она управляет хозяйством. Княгиня очень удивилась – она не думала, что Энн на такое способна. Бедняжка Энн, я вижу, как они все недоумевают, глядя на меня и думая о наших отношениях… Да, похоже, постепенно они всё обо мне узнают – и здесь, и в Петербурге. И надеюсь, они не разочаруются».

Анна осмелела – теперь ей было плевать, о чем шептались вокруг – подруга ли мисс Уокер, компаньонка, племянница или любовница. Не все ли равно. Они скоро оставят Москву. Она уже все решила. Они поедут в Сибирь и на Кавказ. К черту сплетни, к черту светских лентяев.

* * *

«Полно, мисс Листер, куда же вам ехать – всюду снег, собачий холод. Зима – не время для путешествий по России», – старая княгиня Урусова, смешно кудахча, пыталась отговорить упрямую англичанку. Старушка искренне ее полюбила и очень за нее переживала. Высвистывая непокорные шипящие и выпучив подслеповатые глаза, она умоляла не ехать, оставить эту сумасшедшую мысль. Точно так ей кудахтала тетушка в Шибдене, перед тем как Анна покорила Виньмаль. И значит, ее ждет успех – джентльмен слушает женщину и делает наоборот.

Листер теперь много думала о России. И чем больше читала, тем сильнее увлекалась ею и больше общего находила со своей Софьей. Обе великолепны, царственны и неприступны, обе противоречивы, холодны и страстны. Обеих сложно понять и невозможно забыть. Венера не стала ее. Ну так, может, ей покорится Россия? Это будет столь же опасно и немыслимо, как соблазнить богиню в будуаре. Стоит попробовать. Риск джентльменам к лицу.

Когда ляжет ровный твердый снег, они с Энн помчат во Владимир, Нижний Новгород и через Волгу в Казань, потом – непростой путь до Саратова, придется вновь пересечь Волгу, затем – Сарепта и Астрахань. Оттуда в Кизляр, полюбуются живописным Кавказом, взберутся на Казбек и Эльбрус, потом в Тифлис и Баку. И, если получится, с караваном, в мужских платьях проберутся в грозную, ятаганами лязгающую Персию.