Дженни - [9]
Горы. Я никогда не видела таких гор. Высокие, сплошь покрытые лесом, они поражали воображение обилием зеленого цвета. Зеленая хвоя кедров и лиственниц, зеленый мох, покрывающий их стволы, заросли папоротника.
Когда мы проезжали мимо приличного на вид небольшого поселка, Вихо коротко бросил:
— Форкс.
Я удивилась. Это Форкс? ЭТО Форкс? Город называется. 1200 жителей, если верить табличке при въезде в него. Одна школа. Один супермаркет. И ни одного здания выше трех этажей. По меркам России — это небольшой поселок. Всего лишь навсего. Ну, допустим, большой поселок, но уж никак не город.
Пятнадцать минут и Форкс остался позади. Теперь дорога вела сквозь лес, мрачный и темный, который подступал вплотную к обочинам. Он словно был недоволен вторжением чужаков и осторожно следил за нами черными прогалами меж высоких кедров. Вздох облегчения вырвался у меня из груди, когда машина выехала, наконец, из-под его мрачных сводов и покатила над обрывом, под которым выхлестывал свои волны на берег Атлантический океан.
Край мира.
Резервация Ла Пуш оказалась деревней, расположенной на берегу океана. Машина катила вдоль неширокой улицы, по обеим сторонам которой проплывали аккуратные и не очень домики с лужайками, подъездными дорожками и почтовыми ящиками у въезда. По-видимому, из-за раннего времени, людей на улице почти не было, но те немногие, которые попадались нам на пути, оглядывались и провожали наш автомобиль пристальными взглядами. Не иначе как все население этой деревушки уже было в курсе амурных дел Вихо, и, судя по взглядам, которые бросали нам в след, его решение привезти нас сюда, особого восторга не вызывало. Может быть, конечно, я и не права.
Хорошо, если так. Потому, что мне уже нравилось здесь. Маленькие небогатые домишки выглядели уютно и даже привычно. Мы никогда не жили в шикарных квартирах или в огромных коттеджах, и я скорее насторожилась бы, попади мы в какой-нибудь богатый пригород с огромными особняками, высокими заборами и охраной у ворот. А тут было… как дома и приходилось напоминать себе, что это все-таки Америка. Страна грез и осуществившихся надежд.
Машина остановилась у довольно большого двухэтажного дома на самом краю поселка. Он был последним на этой улице. С небольшой лужайкой перед домом, подъездной дорожкой и почтовым ящиком. Все как полагается. За домом простиралось пустое пространство, поросшее пожухлой травой и редким колючим кустарником, ограниченное с одной стороны — лесом, а с другой — нагромождением гигантских камней и скалами, покрытыми мхом. За этим пространством угадывалось близкое дыхание океана. Мама и Вихо уже вышли из машины, деловито выгружали вещи из кузова, затянутого брезентом и переносили их в дом. Я тоже выбралась наружу, потянулась, разгоняя кровь, застоявшуюся от долгого сидения в одной позе, послушала, как шумит далекий прибой и пошла следом за взрослыми.
Поднимаясь по ступенькам, я думала, что возможно в этот раз нашим скитаниям придет конец. Было бы славно остаться здесь жить навсегда, и тогда каждый день можно будет слушать шепот волн. Не так уж и много я ждала от жизни. Нам с мамой нужен был дом, где мы могли бы чувствовать себя в безопасности. Почему бы вот этому дому не стать им? Ла Пуш так Ла Пуш. Смешное название перекатывалось на языке как маленький округлый камешек с побережья, неровности которого сточили за долгие годы волны, набегающие на берег.
За дверью оказался маленький холл с лестницей на второй этаж и двумя арками: на кухню и в гостиную. Наши сумки заняли практически все свободное пространство пола в нем, а мы с мамой встали у порога, смущенно оглядываясь. Все-таки раньше мы заселялись в пустое жилье и пусть условно, всего лишь на время, но оно принадлежало только нам двоим. А этот дом не был пустым. Незримое присутствие хозяев чувствовалось во всем: в небрежно брошенных на журнальный столик у дивана газетах, в лежащей на ступеньке лестницы телефонной трубке, в отсутствии пыли, в запахе кофе, который еще доносился с кухни. Охватившее внезапно чувство неловкости заставило меня поджать пальцы в кроссовках. Вихо занес последний чемодан, поставил его у самых дверей, поднял телефонную трубку, поставил ее в базу, обнял маму за плечи одной рукой и по-русски сказал:
— Ну что, девочки, располагайтесь. Пойдемте, покажу вам комнаты.
Мы поднялись на второй этаж по деревянной лестнице с невысокими ступенями и перилами, покрытыми светлым лаком. Небольшой коридорчик, на полу постелен коврик самого нейтрально светло-бежевого оттенка, на стенах, оклеенных полосатыми обоями в тон коврику, висят фотографии в рамках из светлого, почти белого дерева. Три двери, выходившие в этот коридорчик, были покрыты таким же светлым лаком, что и перила лестницы. На дверь, которая была крайней справа, мне и указал Вихо:
— Там будет твоя комната, Дженни.
В крайней слева комнате, дверь которой была как раз напротив моей, была, как оказалось, их с мамой спальня. Значит, за третьей дверью обитал Брэйди. Мой сводный брат, которого нигде не было видно. Да не очень-то и хотелось. Я втащила в указанную комнату один за другим все три баула со своими вещами и прикрыла дверь. Стоя посредине небольшого помещения со стенами, оклеенными нежными бледно-розовыми обоями, я испытывала странное чувство. Я — взрослый человек. Мне семнадцать лет. И у меня впервые в жизни есть своя комната. То жилье, которое мы с мамой могли себе позволить раньше, не предполагало таких удобств как личные апартаменты. Возможность закрыться в своей комнате и отгородиться от остальных показалась мне первым признаком желанной самостоятельности. И давала некоторую дополнительную свободу. Здесь не нужно было следить за лицом, чтобы не расстраивать маму грустным выражением на физиономии. Можно на короткое время стать собой — не очень удачливым, не очень способным, одиноким человеком. Я даже девушкой себя назвать могла с натяжкой. У девушки должен быть парень. А у меня, учитывая обстоятельства, он вряд ли появится в ближайшее время. Ну и ладно. Не буду терзаться несбыточными надеждами. Зачем? Когда есть более насущные проблемы, для решения которых потребуются все мои невеликие возможности и силы. Например, изучение языка. Но для начала займемся багажом.
Вольная интерпретация одного момента в Новолунии. Предупреждение: ООС!Дисклеймер: все персонажи принадлежат Стефани Майер, события — автору.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.