— Так я же прикрывал зад армии.
— И армия будет напоминать тебе об этом всякий раз, когда ты попадешься ей на глаза.
— Но у меня же «Пурпурное сердце» и «Серебряная звезда».
— Ну, а что ты совершил для меня в последнее время?
Один из клерков Гарбера протянул мне лист бумаги с описанием процедуры. Я мог лично оформить свое дело в Пентагоне, а мог послать заполненную форму по почте. Поэтому я снова сел в «Бьюик» и поехал в федеральный округ Колумбия. Тем более что я должен был вернуть машину Нигли. Я приехал на место, когда до закрытия банков оставалось еще полчаса, и, выбрав первый попавшийся банк, перевел в него свой счет. В качестве подарка за это мне предложили тостер или СБ-плеер. Я не взял ни то, ни другое, но попросил дать мне их телефонный номер и зарегистрировал пароль.
Затем я направился к Пентагону. Выбрал главный вход, но, пройдя половину пути до входной двери, остановился. Толпа двигалась вперед, не обращая на меня внимания и просто обходя. Мне не хотелось идти внутрь. Я попросил ручку у одного ожидавшего чего-то прохожего, подписал свою форму и бросил ее в почтовый ящик. Потом, пройдя через кладбище и главные ворота, остановился. С одной стороны виднелось множество дорог, с другой — река.
Мне тридцать шесть лет; я гражданин страны, которую практически и не видел, а в ней оставались места, куда можно было идти, и дела, которые надо было делать. В ней были города и сельские местности. Горы и равнины. Реки. Музеи, и музыка, и мотели, и клубы, и кафе, и бары, и автобусы. Поля, где происходили сражения. Дома, где рожали детей. Легенды и дороги. Здесь я мог найти компанию, если была охота, и здесь я мог побыть в одиночестве, если мне надоедала компания.
Я выбрал наугад одну из дорог, вышел на нее, встал, поставив одну ногу на бордюр, а другую — на разделительную линию, и поднял вверх большой палец, прося проезжающих мимо водителей подвезти меня.
