Джек, который всегда с тобой - [3]

– Видов, – как-то загадочно сообщил Ротберг, протискиваясь в дверь.

– Не понял, – равнодушно отозвался Теодор, подписывая какую-то бесконечно длинную бумагу. Помощник тут же поспешил пояснить.

– Посетитель к вам, светлейшее начальство, говорю. Фамилия Видов, вид странный, пускать? Крисфилд поднял на друга красные от полопавшихся сосудов глаза.

Тот понимающе кивнул и потеснился, крикнув в коридор:

– Заходите! Новоиспеченный начальник полиции закатил глаза: он хотел только спать. Но задремать на рабочем месте не позволяла банальная этика. В дверь протиснулся щуплый мужчина лет эдак за сорок, с плохо выбритым лицом и маленькими бегающими глазками. Ротберг за его спиной, не переставая, кривлялся. Тео же поспешно принял суровый вид.

– Внимательно слушаю.

– Мое имя Анри Видов, – представился мужчина, осторожно обходя по дуге стул напротив шефа полиции, но все же садясь на него. Это вызвало порцию задушенных смешков со стороны двери, где Джек под взглядом «сурового начальства» мигом мимикрировал под цвет стены с трофеями. – И я… Как вам сказать? Я боюсь, не всякий сможет это понять и принять достойно… Лицо Теодора выразительно дрогнуло.

– Господин Видов, мы не занимаемся разбором отношений, знаете ли.

И если вы любите мужчин или собак, это… Видов изменился в лице.

– Да что вы, что вы! Какие собаки, боже упаси… Дело в том, что я…– он понизил голос и склонился к шефу. – Я творец.

– Просто прекрасно, – Крисфилд скрипнул зубами. Только умалишенных ему здесь не хватало, конечно. Будто мало двух одинаковых убийств за последние три дня. – Хорошо. Я слушаю. В чем ваша проблема? Видов отставил ногу в сторону, положил обе руки на край стола, переданно воззрился на начальника полиции и заговорил:

– У меня украли идею! Нет, вы только не смейтесь, как остальные, это действительно очень важно, – Джек, прислонившийся к стене, только подло улыбался. – Это разработки совершенно нового средства передвижения, которое затмит омнибусы! Это цеппелин. Ротберг негромко фыркнул.

– Цеппелин изобрели семьдесят лет назад, с тех пор из Портленда на нем можно доехать до любого штата. Ну, знаете, сообщение железных дорог, пар, движущая сила. Анри Видов смерил начальника полиции презрительным взглядом, давая понять, что он думает по поводу его умственных способностей.

Крисфилд угрюмо посмотрел в ответ. Ему это начинало надоедать.

– Нет, – вкрадчиво, как с малолетним воришкой, заговорил «творец».

– Вы не совсем меня поняли. Это нечто совершенно иное. Механизм тот же, но передвигается он не по рельсам. Если вы найдете того, что похитил мою идею, то над нашим городом, впервые в истории воспарит огромный аэростат, который сможет перевозить до нескольких десятков людей!

– Аэростат? – недоуменно переспросил Теодор. Джек лишь пожал плечами. – Что-то слишком умное. Видов ответил им праведным ужасом во взгляде.

– Ладно, просто изложите на бумаге суть проблемы, что похищено, когда, поставьте подпись, дату этого дня, и отдайте бумагу Ротбергу, – шеф махнул рукой на помощника, радуясь, что может смело свалить этого сумасшедшего на чужие плечи. – Все, у меня много дел, идите.

Джек, с тебя потом отчет. И проводи его до дома – в рамках защиты потерпевших. Друг был недоволен, но спорить не стал; хмуро пропустил вперед себя обрадованного Видова, после чего вышел сам и захлопнул дверь. Раньше Ротберг никогда не хлопал дверью. По крайней мере, он не позволял себе этого при начальнике. Вернулся он где-то через полчаса, вольготно расположился на кресле, стоящем в углу кабинета, и вытянул ноги. Крисфилд вынырнул из составления документации для окружных верхов и бросил на друга удивленный взгляд.

– Так быстро?

– Да, я не стал его провожать – не маленький же, сам дойдет, – отозвался Ротберг, скручивай в руках какую-то бумагу и передавая ее шефу. – И пока ты не начал орать, что я не имел права его отпускать одного, кратко опишу ситуацию: у него украли бумаги с чертежом какой-то загадочной чудо-птицы, что-то вроде цеппелина, который с помощью газа будет подниматься в небо. Сразу скажу: судя по тому, что он мне рассказал – выдумка пятилетнего ребенка. Ничего там не полетит. Теодор пожал плечами.

– Заняться поиском мы обязаны. А за то, что ослушался, лишаю тебя выходных на неделе. Джек недовольно засопел, но злился недолго: знал, что выходные у него в любом случае будут, шеф человек резкий, но отходчивый.

– Ладно, ладно, не злись.

Видова нашли мертвым в пятнадцати футах от его дома.

В пятницу небо, и без того затянутое серыми дымными облаками, было особенно грязно. Один из заводов, во множестве натыканных по всему городу, работал через пень колоду, и гигантская труба выбрасывала в воздух ядовитые реактивы. На улицах никого не было – играющих детей забрали взрослые и сами поспешили по домам. Никому не хотелось надышаться этой дряни, чтобы остаток лета провести в лазарете. Жизнь в городе на какое-то время замерла, спрятавшись за глухими ставнями. Но полицейских это не касалось, и их первыми отправили в эпицентр – на завод – узнавать, что случилось. Начать с того, что на заводе никого не было, рабочие, видимо, почуяв неладное, разбежались, а хозяин предприятия и не думал посетить опасное место. Первый этаж огромного помещения был затянут черным дымом, в котором с трудом различались контуры машин, одна из которых, судя по всему, не выдержала напряжения и взорвалась, выбросив пар, который вырабатывала, дым и пепел через трубу в небо. Джек вылез из паромобиля и кивнул офицерам, вылезшим следом. В приоткрытую дверь он видел масштаб трагедии и предстоящей работы. А ведь внутри еще наверняка окажутся тела – значит, придется вызывать катафалк.