«Джамп» значит «Прыгай!» - [64]
– О, как вы знаете, – заулыбалась та, – в России сейчас нет русской национальной идеи, а раз ее нет, то ее место занимает любая идея, наиболее близкая народу. Вор издавна был любимым персонажем русского фольклора. Воровские песни – самые любимые русским народом. Поэтому, если у русского человека возникают проблемы, он идет не в полицию, как англичане, а к знакомому вору…
– Поверьте мне, сэр, – воскликнула, не выдержав Лена, – русским не меньше вас противны бандиты, и им очень бы хотелось заявить на них в полицию, но для этого потребуется как минимум еще одна революция, а вот этого русским хочется меньше всего.
Туристы изумились и заулыбались, услышав совершенно внятную оксфордскую речь, несколько человек обратились к Лене с вопросами. Однако, она вышла из музея, едва не расплакавшись и решительно направилась в сторону имевшегося у нее адреса. Весь ее дальнейший путь проходил под песенку с варварским припевом:
«Атрынды-кеш-кеш-кеш-кеш-кеш,
Атрынды-трильки-трильки-трильки-трильки-трильки!
Денек был прелестный, возможно, последний ясный день осени, и Лена неторопливо шла под ярким августовским солнцем. Было одиннадцать часов. Городок благоухал зеленью садов. Вдоль улиц вились очереди – иные к цистернам с молоком, другие к микроавтобусам с хлебом. Самая длинная змеилась к киоску, в котором в розлив продавали пиво. Спешить было некуда. Валерий выйдет на контакт не раньше завтрашнего утра, а ей надо было все хорошенько обдумать. Кажется, она наконец за что-то уцепилась или, по крайней мере, так считает ее шеф. Когда она рассказала ему об инструкциях Барского, у того вдруг проснулась вспышка неожиданного интереса, и его тяжелое, циничное лицо вдруг стало выглядеть чуть ли не мальчишеским – молодым, задорным и полным азарта.
– Итак, в чем здесь дело? Наш друг проявил интерес к самому вице-премьеру? Он решил сам стать шантажистом? Он стремится узнать что-то такое, что давным-давно стряслось с этим почтенным мерзавцем. И хотелось бы знать почему.
Двери единственного городского родильного дома были заколочены
«Ув. тов. женщ.! – гласила пришпиленная к дверям и напи-санная размашистым докторским почерком записка. – Нет света, воды, тепла. Не пл. зарпл. Заранее езжайте в соседнюю область, а если припрёт – в платный травмопункт. Кол-в».
Руки у Лены опустились. День улетел коту под хвост, поездка оказалась впустую.
«Спокойнее, деточка, – сказала она себе. – Не может эта дурацкая жизнь так вот запросто взять и тебя объегорить. У нее должны быть какие-то свои законы, которые надо осознать и применить к себе».
С этими словами она обошла дом с тылу и обнаружила открывающуюся дверь, за которой было помещение с окошечком, в котором сидела благообразная старушка в белом халате и белом платке.
– Здрасть, баушка! – сказала Лена.
– Здравствуй, деточка, – заулыбалась та, – ты рожать или на аборт? Если рожать, то езжай на Третью лагерную, дом 14, там и родишь, и отлежишься у добрых людей, дорого не возьмут. Наша замглавврачиха туда каждые полчаса заглядывает, это ее соседи. А ежели на аборт, то сбегай в платный травмопункт, там они за сотенку живо тебя почистют.
– Боже мой, – умилилась Лена, – так значит вы все-таки работаете?
– А как же! – всплеснула руками старушка. – От того, что мужики-идиёты дурью маются, то свет, то воду нам отрезают, жизня прекратиться-то не могит. Бабам рожать надо. На них вся земля стоит. Вот и выкручиваемся.
– Баушка, а как же мне-то быть? Я хочу в архивных книгах братика своего поискать. Меня родители взяли, а его в дом ребенка сдали. Как бы мне его найтить? – Лена вполне натурально прослезилась.
– Ой, чего не могу, того не могу, – заохала старушка. – Мне отсель уходить нельзя, в любой момент больную могут привезти. Да и не разрешается это – по архивам-то копаться. Тут подпися нужны – из облздрава, из городской комиссии по здравоохранению. Это же дело такое… Сурьёзное.
– Ой, какой ужас! – заохала Лена. – А я уж и деньги приготовила, чтобы за эти справки заплатить.
– Какие деньги? – подозрительно сощурилась старушка.
– Так мне сказали, что сейчас все справки платные. Говорят, хошь справку – сто рублей плати.
– У кого сто, а у нас так и все двести, – сурово поджала губы старушка. – У нас учреждение московского подчинения. Плати двести рублёв и иди ищи своего братика. Только сама искать будешь, я тут тебе не помощник. – Дверь с окошечком растворилась, и Лена вступила в помещение, в котором жил неистребимый запах карболки. – Направо по коридору. Вот ключ. Погоди, я тебе справку выпишу…
Затем ей пришлось лезть по лестницам, к полкам, уходящим под самую высь пятиметрового потолка в поисках искомого года, искомой буквы, искомого дня. И так, наконец ей открылась истина, и когда она познала ее, то едва не зашаталась и не рухнула вниз, на кафельный пол, усеянный бумагами.
Запихав карточку на грудь, под лифчик, они осторожно полезла вниз, напевая сквозь зубы: «А трынды-кеш-кеш-кеш-кеш-кеш…»
Среди многообразия Муромовских домов, а среди них встречались и деревянные, и каменные, и барачного типа, и смесь дерева с камнем, были и бетонно-панельные, причем на площади в несколько десятков метров встречалось смешение всех стилей, дом номер 22 по улице Красных Комиссаров привлекал внимание своей добротностью и основательностью. Дом был двухэтажный, старинной постройки и больше походил на какую-то школу или здание облсобеса. Впечатление несколько портили обвалившиеся углы дома да растущие на сгнившей крыше листового металла небольшие деревца.
Когда ты пользуешься доверием, признательностью и любовью сразу двух очаровательных женщин, пусть даже они и знают, и не возражают против совместного сосуществования с соперницей — будь уверен, что они постараются сделать все, что в их силах, чтобы отравить тебе существование и втянуть тебя в самую отвратительную историю, которую тебе придется расхлебывать большими ложками. И не имеет значения — лох ли ты, профессор или суперагент. Суперагенту, пожалуй, приходится еще хуже…
Тебе только четырнадцать, а ты уже в полутюрьме-полубольнице. Ты – отпетая, ты сифилитичка. За стенами больницы либо те, кого ты заразила, и нечего ждать от них пощады, либо те. кто заразил тебя, и пусть они не ждут пощады от тебя. Ты расправишься с ними жестоко и страшно…
Есть люди, которые, куда бы они не пошли, так и собирают вокруг себя одни неприятности. Уголовный авторитет по кличке Зуб уже давно тяготился собственным чересчур бьющим в глаза всем его недругам «авторитетом» и твёрдо намеревался залечь на дно. Так бы и случилось, если бы… Визит очаровательной девушки и последовавшая за ней встреча втянули его в кровавую разборку двух гигантов самого гуманного в мире, и в то же самое время самого криминального и жестокого в мире фармацевтического бизнеса.
Представляем читателю искрометный и зажигательный роман о происках этнической мафиозной группировки в Москве. Вконец обнаглевшие и распоясавшиеся мигранты подчинили себе ключевые точки города и диктуют свои права. Но в этот момент находится «человек со стороны», нанесший сокрушительный удар по бандитам. Удар, который расколол группировку, и за которым вскоре последует ее окончательный крах.
Рассказы и повести издаются в двух книгах «Утопающий во грехе» и «Вернуться, чтобы уйти». Произведения, которые вошли в эти сборники, автор начал писать еще в 1970-е годы — с первых лет своей работы в правоохранительных органах, — а также те, что были созданы в последние годы. Перед вами портрет многоликой эпохи. К го фоном, в частности, стали невероятные просторы и берега, на которые выбросило русских людей эхом гибели большой Советской империи, — от вымышленного южнорусского города Лихоманска до самых настоящих бульваров Парижа. Но ним можно увидеть, как стремительно менялась ваша жизнь в последние годы, как менялись люди, их представления о добре и зле, о том, что можно, а что нельзя, что прощается, а что — никогда…
Анотация. Окраина Москвы, лето 2019-го. В отделе полиции появляется молодой человек (Денис) с истекающей кровью девушкой на руках. Единственный выживший рассказывает жуткую историю о том, как группа друзей отправилась на велосипедную прогулку и попала в лапы к серийному убийце.
Действие романа происходит в 90-е годы в одной из воинских частей. Главный герой – мелкий жулик, аферист и прожженный романтик попадает на срочную службу. В периметре части он создаёт уникальную коррупционную схему, прототипом которой является карточная игра. Роман написан в авантюрно-приключенческом стиле. Главный герой, заблудившийся в жизни, пытается доказать себе и другим, что нет таких устоявшихся законов и систем, которые было бы нельзя поменять, и нет таких ситуаций, из которых невозможно выйти победителем. Содержит нецензурную брань.
Семейную пару непременно ожидала бедность, если бы мужу не пришла в голову мысль застраховать жизнь супруги на внушительную сумму.
С присущей ему точностью наблюдении автор исследует криминальную среду как специфический срез современного американского общества. В романе «Голова лошади» он описывает мир хастлеров – профессиональных игроков в азартные игры и спортивные состязания.
С присущей ему точностью наблюдений автор исследует криминальную среду как специфический срез современного американского общества. Сборник рассказов `Дети джунглей` посвящен подросткам, проводящим время на улицах Нью – Йорка. Наркотики, грабежи и убийства – неотъемлемая частьих опасной жизни…