Дюк де Ришелье - [11]
Утром 5 октября Арман, случайно находившийся в Париже (он приезжал туда редко и ненадолго), увидел большую, воинственно настроенную толпу, состоявшую преимущественно из женщин, среди которых замешались несколько мужчин с дрекольем. Доносились крики: «На Версаль!» Молодого офицера ожгла мысль: король в опасности! Нужно его предупредить! Не раздумывая, он отправился в путь; в висках стучало: успеть! успеть! Севрская дорога была перекрыта «патриотами»; он свернул на другую, через Медон. До Версаля — больше шести лье (25 километров); Арман бежал, шел, снова бежал… Он опередил толпу «фурий» и, изложив ситуацию королю, стал уговаривать его возглавить небольшой отряд личной стражи и немедленно отправляться в Рамбуйе. К нему присоединились еще несколько придворных. Однако пока Людовик раздумывал, как ему быть, женщины явились в Версаль и выставили королю требования: понизить цены на хлеб, заменить личную охрану национальными гвардейцами, вернуться в Париж. Король попросил ночь на размышление. Измученный, он лег спать за полночь, так ничего и не решив, а на рассвете был разбужен шумом и криками: Версаль брали штурмом. Лафайет прибыл слишком поздно, однако сумел спасти королевскую семью. Людовик согласился переехать в Париж и поселиться во дворце Тюильри; через четыре дня он примет там титул «короля французов». Фронсак был этим страшно разочарован и расстроен.
Ланжерон уехал в Австрию и предложил императору свои услуги; граф д’Артуа тщетно добивался от Иосифа II, родного брата королевы Марии Антуанетты, военного вторжения во Францию. Имперская армия недавно заняла Белград, принц Саксен-Кобургский был в Бухаресте; рымникская победа Суворова в сентябре практически положила конец военной кампании этого года, но Иосиф опасался, что своим вмешательством сделает только хуже. К тому же он был нездоров (20 февраля следующего года он скончается).
В конце октября во Франции было введено военное положение, а 28 ноября доктор Жозеф Гильотен продемонстрировал депутатам Учредительного собрания (Национальной конституционной ассамблеи) новую машину для казней, созданную им вместе с хирургом Антуаном Луи. Через два месяца по предложению того же Гильотена было решено подвергать смертной казни только через отсечение головы, чтобы ускорить процесс и избавить казнимых от лишних мучений.
В феврале 1790 года армия была реорганизована: отныне не только дворяне могли получать офицерские чины. В мае Национальное собрание наделило себя правом объявлять войну и заключать мир по предложению короля, подчеркнув в отдельном заявлении, что французская нация никогда не станет прибегать к военной силе для территориальных завоеваний или посягательств на свободу другого народа. В июне епископ Отёнский Шарль Морис де Талейран-Перигор, депутат Генеральных штатов от духовенства, предложил Учредительному собранию устроить праздник, прославляющий единство французов, представителями которых служили бы национальные гвардейцы. Первый праздник Федерации состоялся на Марсовом поле в Париже 14 июля, в годовщину взятия Бастилии, при скоплении трехсот тысяч человек. Король поручил Талейрану отслужить мессу; выходя на помост, где был установлен алтарь, тот сказал Лафайету: «Только не смешите меня»…
В конце весны Ланжерон уехал из Австрии в Россию через Польшу, стал полковником Сибирского гренадерского полка и успел проявить себя в войне со Швецией 1788–1790 годов. Он был в решающем сражении при Выборге, во время которого Густав III едва не попал в плен; молодой герцог де Фронсак, мечтавший о воинских подвигах, наверняка завидовал соотечественнику…
Россия — вот где можно найти применение своим силам, по крайней мере, действовать, а не быть пассивным зрителем отвратительных событий! Арман кое-что знал об этой стране по рассказам маркиза Шарля де Верака, отца его друга детства, который в 1779–1781 годах был послом в Санкт-Петербурге и очень красочно описывал нравы русского двора и разные происходившие при нем события. Этот умный, образованный человек, талантливый дипломат, обладал большой независимостью суждений, но где бы ни находился, всегда стремился служить интересам своей страны. Теперь он был послом в Швейцарии, и Оливье де Верак, бывший капитан королевских карабинеров, уехал к нему… Пока существует свобода перемещения, надо ею воспользоваться. 1 сентября 1790 года герцог де Фронсак и граф де Караман покинули Седан и отправились во Франкфурт, где должна была состояться коронация нового императора Священной Римской империи Леопольда II, унаследовавшего корону после смерти бездетного брата. А там — как будет угодно судьбе…
Льеж, Ахен, Бонн, Кобленц, Франкфурт… Впечатления от этого путешествия Арман подробно заносил в дневник. Его интересовало всё: урегулирование бельгийского вопроса, противоречивая позиция Пруссии и Австрии по отношению к восстанию в Брабанте и Льеже[6], промышленное развитие немецких городов, сельское хозяйство, торговля, дороги, население; не остались незамеченными и красоты природы, перед которой он всегда благоговел.
В дневниковой тетради он набросал словесный портрет покойного императора: «Еще ни один государь не желал с большим пылом добра своей стране и, возможно, ни один не сделал ей столько зла за столь малое время. Впитав в себя принципы философов и экономистов, он сочетал их с пристрастием к деспотизму и в результате, увеличивая свою власть, уравнял в некотором роде все сословия, часто повторяя, что знает только два вида подданных: мужчин и женщин. Иосиф, конечно же, обладал большим умом, но тем ложным умом, от которого больше вреда, чем пользы; для государя это сущий бич. Великим его недостатком было желание всё свести к принципу единообразия. Он правил империей, состоявшей из разнородных частей, не имевших между собою никакого сходства, а хотел управлять ими с помощью одних и тех же законов, заставить их говорить на одном языке. Он воплощал этот безумный проект с последовательностью и твердостью, которая возмутила всех его великих и малых подданных и подготовила все те несчастья, коими была насыщена под конец его жизнь, ускорив его смерть». Это не просто критика — это извлечение уроков.
В множестве книг и кинофильмов об Альфонсо Капоне, он же Аль Браун, он же Снорки, он же Аль «Лицо со шрамом», вымысла больше, чем правды. «Король гангстеров» занимал «трон» всего шесть лет, однако до сих пор входит в сотню самых влиятельных людей США. Структуру созданного им преступного синдиката изучают студенты Гарвардской школы бизнеса, на примере судебного процесса над ним учатся юристы. Бедняки считали его американским Робин Гудом, а правительство объявило «врагом государства номер один». Капоне бросал вызов политикам — и поддерживал коррупцию; ускользал от полиции — но лишь потому, что содержал её; руководил преступной организацией, крышевавшей подпольную торговлю спиртным и продажу молока, игорные дома и бордели, конские и собачьи бега, — и получил тюремный срок за неуплату налогов.
Почти двухвековая история семьи Рокфеллер, давшей миру промышленников, банкиров, политиков, меценатов и филантропов, первого миллиардера и одного из американских вице-президентов, тесно переплетается с историей США от Гражданской войны до наших дней. Их называли кровососами, а созданную ими крупнейшую в мире нефтяную компанию — спрутом, душившим Америку; считали кукловодами, управляющими правительством, — и восхищались их умением поставить на промышленную основу всё, даже благотворительность. Рокфеллеры коллекционировали предметы искусства, строили особняки — и вкладывали деньги в образование и здравоохранение.
Действие романа охватывает период с 1617 по 1643 год и основано на подлинных событиях. Всесильный временщик Кончино Кончики убит во дворе Лувра заговорщиками с ведома юного короля Людовика XIII, который наконец-то обретает всю полноту власти. Епископу Люсонскому предстоит пройти трудный путь, чтобы превратиться в великого кардинала Ришелье, а Мари де Роган, став герцогиней де Шеврез, будет плести против него заговоры, заслужив от короля прозвище Дьявол.
Весной 1794 года Польша, уже во второй раз вынужденная отдать часть своих территорий России, Пруссии и Австрии, восстала под руководством Тадеуша Костюшко, героя Войны за независимость США, чтобы вернуть себе целостность и суверенитет. Остаться в стороне не мог никто: либо ты поддерживаешь восстание, не считаясь с жертвами, либо помогаешь захватчикам; патриот ты или верноподданный, в чужих глазах ты всё равно либо изменник, либо предатель. Что могут Польша и Литва одни против трех сильных врагов? Да еще эти вечные раздоры между поляками и неспособность действовать сообща… Восстание разгромлено, его вожди в плену, Суворов входит в Варшаву, проложив себе путь огнем и мечом.
Первая половина XVII века – эпоха Ришелье и Людовика XIII, прозванного Справедливым, – была непростой в истории Франции: заговоры вельмож и мятежи гугенотов, крестьянские восстания и участие в Тридцатилетней войне, недород и эпидемии… И все же, как и в любую другую эпоху, люди трудились, веселились, женились, рожали детей, словом, жили своей обычной, повседневной жизнью. В книге представлена широкая панорама жизни французов того времени – от крестьян и ремесленников до королевских чиновников, придворных и мушкетеров.
Образ Людовика XIII читатели представляют себе по роману Александра Дюма «Три мушкетера», где король предстает второстепенным полукарикатурным персонажем, безвольной марионеткой в руках всемогущего кардинала Ришельё. Его сын, знаменитый «король-солнце», затмил своим блеском рано скончавшегося отца. Однако тот вошел в историю благодаря событиям, имевшим куда большее значение, чем курьезное происшествие с подвесками королевы Анны. Полководец, реформатор, композитор, кулинар, кузнец, парфюмер — немногие власть имущие могли похвастаться такой широтой интересов.
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.