Дымовая завеса - [2]

Душевая кабина была отделана плиткой, головка душа вмонтирована в потолок. Она намылилась и сполоснулась несколько раз, особенно тщательно терла между ногами. Вымыла шампунем голову.

Выйдя из душа, она решила не оттягивать неизбежную встречу с последующим разговором. Скорее всего, Джей уже давно проснулся. Она оделась, причесала мокрые волосы его щеткой, глубоко вздохнула, собирая в кулак всю свою храбрость, и открыла дверь ванной комнаты.

Джей еще спал. Ничего себе! Он отлично переносил большие дозы алкоголя, но, похоже, вчера перебрал даже он. Сколько же виски было в бутылке, когда они начали пить? Получается, вдвоем они вылакали почти литр?

Вполне вероятно. Иначе почему она не помнит, как раздевалась и занималась сексом с Джеем Берджессом? Много лет назад у них был короткий роман, быстро разгоревшийся и так же быстро угасший. Они не выясняли отношения и не очень-то переживали по поводу разрыва, просто перестали встречаться, но остались друзьями.

Правда, Джей, обаятельный и неотразимый Джей, не оставлял попыток затащить ее в свою постель всякий раз, как их дорожки пересекались. «Кувыркание в койке и дружба — вовсе не взаимоисключающие понятия», — с обворожительной улыбкой говорил он.

Подобная практика противоречила ее жизненным принципам, о чем она всякий раз сообщала ему, когда он предлагал ей переспать в память о прошлом.

Но, судя по всему, вчера он ее все-таки убедил.

Но в таком случае он должен был бы проснуться рано утром, чтобы насладиться своей победой, разбудить ее поцелуем и шутливым приглашением позавтракать в постели. Она отчетливо вспомнила его слова: Раз уж ты здесь, то можешь расслабиться и насладиться щедрым гостеприимством Берджесса.

Ну ладно, допустим, он просто крепко спал. Но шум, доносившийся из ванной, уж точно должен был разбудить его. Тогда почему он не присоединился к ней в душе? Джей никогда не упускал такой возможности. Он вошел бы в кабинку и сказал что-нибудь вроде: Ты оставила грязное пятнышко на спице. О! И вот здесь, на груди, тоже. Но, вероятно, ее громкая возня не потревожила его.

Как ему удалось проспать все это? Он даже не…

Пошевелился.

Ее желудок снова скрутили спазмы. Прокисший виски подступил к горлу, и она испугалась, что ее снова вырвет. Она с трудом сглотнула слюну и неуверенно позвала:

— Джей? — Затем еще раз громче: — Джей?

Ничего. Абсолютная тишина. Ни вздоха, ни сопенья. Никакого движения.

Ей стало страшно. Она словно приросла к полу, сердце бешено забилось. Наконец она стряхнула оцепенение, бросилась к кровати, схватила его за плечо и затрясла:

— Джей!

1

Рейли открыл дверь, затянутую ржавой сеткой. Жалобно взвизгнули дверные петли.

— Эй! Ты здесь?

— А где еще мне быть?

Рейли вошел в единственную комнату хижины. Деревянная дверь захлопнулась за ним, потеряв при этом очередной завиток отслаивающейся, когда-то красной краски. Внутри воняло жареной свининой и изгрызенным мышами армейским одеялом, покрывавшим узкую койку в углу.

Его глаза не сразу привыкли к сумраку, и старика он увидел только через несколько секунд. Тот сидел за трехногим столом, сгорбившись над кружкой кофе, как собака, охраняющая обглоданную кость, и таращился на покрытый рябью и мелькающими призрачными тенями экран черно-белого телевизора. Единственным звуковым сопровождением телевизионной картинки было потрескивание электрических разрядов.

— Доброе утро.

Старик гнусаво что-то пробормотал в ответ и кивнул на эмалированный кофейник, стоящий на плите.

— Садись. Сливки не предлагаю. Скисли.

Рейли перешагнул через трех охотничьих псов, неподвижно лежавших на полу, и подошел к холодильнику, втиснутому между древним буфетом, где хранились продукты, и чертежным столом, покрытым толстым слоем пыли и еще больше загромождавшим тесную хижину.

Ручка холодильника, похоже, отломалась уже не один десяток лет назад, но дверца открывалась при нажатии на мягкое резиновое уплотнение.

— Я принес тебе зубатку. — Рейли сунул газетный сверток на одну из ржавых проволочных полок и быстро захлопнул дверцу, чтобы вонь тухлятины не распространялась по комнате.

— Премного обязан.

— Всегда к твоим услугам. — Кофе, видимо, не раз перекипевший, по консистенции приблизился к патоке. Поскольку разбавить его было нечем, Рейли решил воздержаться.

Он взглянул на безмолвный телевизор.

— Надо бы настроить «усы».

— Дело не в антенне. Я выключил звук.

— Почему?

Старик только хмыкнул, давая понять, что не видит смысла в ответе. Он стал отшельником добровольно, с тех самых пор, когда пришел с «войны», правда, он никогда не уточнял, с какой именно. Свои отношения с прочими Homosapiens он свел к минимуму.

Они столкнулись с ним как-то в лесу, вскоре после того, как Рейли сюда переехал. Рейли пристально смотрел в глазки-пуговки мертвого опоссума, когда старик, с треском продравшись сквозь кусты, заявил:

— Даже не думай.

— О чем?

— Забрать моего опоссума.

Рейли бы и в голову не пришло дотрагиваться до раздувшегося, кишащего мухами и жутко воняющего трупика с голым розовым хвостом. Он поднял руки, демонстрируя свою капитуляцию, и отодвинулся, чтобы босой старик в грязных штанах на лямках смог беспрепятственно освободить добычу из металлических челюстей маленького капкана.