Дымный Рыцарь - [17]

— Это разумное решение, тем более для речной леди, держащей путь на юг, — сказал Изуна. — Однако зачем же вы, обеспокоенная своей безопасностью, участвуете в турнире?

«Он знает, знает всё!.. Семеро, помогите мне».

— У меня есть причина, — ответила Тобирама и украдкой взглянула на лорда Мадару. Тот вскинул бровь, посмотрел на неё теперь более заинтересованно — и Тобирама поняла, что до сих пор он не знал о её присутствии и участии в состязании. При этом не было похоже, что собственное неведение в то время, как его брат владел сведениями, тревожило лорда Мадару. Ему всё равно? Или это доверие? По лицу Учихи Тобирама не могла понять. Прежде чем кто-либо задал следующий вопрос, она перевела тему: — Насколько я знаю, мой брат, Каварама, стал рыцарем. Он состоит в гвардии десницы?

— Сир Каварама служит Штормовому Пределу, — проронил лорд Мадара. — Однако в данный момент вы не можете встретиться с ним.

— Когда смогу? Я прибыла, чтобы увидеть его.

— После турнира это станет возможно, — ответил за брата Изуна.

Тобирама на это кивнула, пристально глядя на Учиху — запоминая его слова и собираясь требовать их претворения в жизнь.

— А теперь шутки в сторону, — сказал Мадара. — Почему вы участвуете в турнире? Причина не деньги и не доказательство удали Сенджу. Что?

— Не забывайте, миледи, что говорите сейчас с лордом Штормовых земель, — вкрадчиво добавил Изуна, имея в виду сразу многое.

И опять Тобирама замялась. Может ли озвучить то, о чём думает? Насколько оправдан риск? Она посмотрела на лорда Мадару, на Изуну. Испытывать к этим двоим ненависть или недоверие у Тобирамы не было веских причин. И все же…

— Я участвую в турнире, чтобы победить и испросить позволения для моего младшего брата вернуться в Риверран, — вырвалось неожиданно искренне. Седьмое пекло! Тобирама успела пожалеть даже прежде, чем отзвук её признания растворился в тишине, повисшей в комнате.

Ещё несколько мучительных мгновений лорд Мадара смотрел на неё своим тяжёлым, сковывающим взглядом, а после повернул голову к младшему брату. Изуна улыбался.

— Но вы понимаете, как мала вероятность, что вы победите? — уточнил он омерзительно учтиво.

Вновь гневный румянец прилил к щекам Тобирамы. Как смеет он — он, не выходящий на бой! — говорить ей такие слова?! Ещё и добавил в довершение:

— Это ни в коей мере не оскорбление и не сомнение в ваших талантах, миледи. Напротив, все эти дни и я, и мой брат оценивали по достоинству способности Дымного Рыцаря…

Отвернувшись от Изуны, Тобирама решительно встретила взгляд того, кто имел в её вопросе реальную власть.

— Со своей просьбой я собиралась обратиться к деснице как человеку, на чьём попечении находился мой брат, — сказала она. — Однако в свете того, что Каварама теперь является вашим рыцарем, я должна апеллировать к вам, милорд. Наша семья доказала верность Его Милости, отказавшись от ошибочных верований нашего отца. Все эти годы мой брат Хаширама хранил королевский мир и вершил правосудие короля в Речных землях, карал изменников и награждал тех, кто верно служил Его Милости. Мы всегда откликались на зов короля, когда ему нужны были люди для войны, или припасы, или любой иной ресурс, которым владели мы. Поэтому я прошу, милорд, — задавив гордость, Тобирама преклонила колено перед Учихой, — позволить Кавараме вернуться домой. До тех пор, пока наш старший брат не женится, Каварама является наследником Риверрана и Речных земель. Для всех будет лучше, если знать и люд не будут расценивать его как чужака, выросшего вдали от нашего края, не знающего его. Потому что Каварама — Сенджу подобно Хашираме, Итаме и мне. Позвольте ему доказать это и быть столь же полезным для престола, как Хаширама. Не здесь, в Пределе, где он простой рыцарь, но в Риверране.

Она стояла на коленях перед Учихой, склонив голову — что бы сказал отец, если б увидел? Проклял, все всяких сомнений. Лорд Буцума Сенджу никогда не ставил семью превыше долга перед своим королём, превыше гордости. Склоняться перед буревестником он счёл бы последним делом.

Однако его король давно мёртв, его останки поглотили земля и черви. Сама Тобирама хорошо помнила с малолетства, что их родовые слова «Семья. Долг. Честь». Семья на первом месте.

— Поднимитесь, миледи, — произнёс лорд Мадара, и Тобирама сделала так. — Я обдумаю ваши слова и завтра дам ответ. Ожидаю увидеть вас на вечернем пиру в честь окончания турнира и ранее днём в павильоне, леди Сенджу.

— Завтра вечером я буду у вас, — ответила Тобирама вежливо, но непреклонно, — а утром выйду на бой.

Впервые по мрачному лицу лорда Штормовых земель проскользнула тень усмешки. Никоим образом возражать он не стал — кивнул и дал понять, что разговор окончен. Тобирама неглубоко поклонилась ему и покинула комнату, стараясь шагать уверенно, хотя внутри тряслась.

— 3 —

Шквалистый ветер порывами налетал с моря, рвал полы плаща и толкал в спину, вниз с утёса. Когда Тобирама была на полпути между замком и турнирным лагерем, в потемневшем мире грянул первый гром.

«На наших крыльях — шторм», — пели буревестники на чёрно-алых знамёнах Учих. И он был здесь.

К тому времени, как Тобирама добралась до первых палаток, уже вовсю гремело, начинался дождь. Лорд Ирука и сир Мизуки, верховые, ждали её на въезде в лагерь. У обоих на боках висели мечи, однако подняться к замку лорд Девичьего Пруда и его рыцарь не решились. Или не захотели? Или не обязаны были, уже выполнив свою часть работы для Учих?..