Дыхание ветра - [19]

Но это Марину не убедило, она словно ждала его появления, чтобы наброситься и не было понятно при этом, что на самом деле было ей важно освободиться из этой ловушки или попытаться вывести его на контакт:

– Что вам надо? Я могу вам дать денег, – и девушка спешно стала расстёгивать сумку, доставать оттуда рупии и пытаться положить ему в руки, но как ни странно, он одёрнул её руки от денег, как будто от змеи и отошёл в сторону.

– Выпустите меня отсюда, – истошно закричала девушка и бросилась к щели, что образовалась в незакрытой на замок двери, но тут же была поймана и опять брошена на топчан.

– Ты должна будешь остаться здесь, – опять промолвил он.

– Кому я должна? Я никому ничего не должна, сейчас же отпустите меня, – ещё пуще закричала она, пытаясь запомнить прикосновение его рук.

Он грубо схватил её за плечи и, прислонив губы к её ушам, шипя сквозь её распущенные волосы, произнёс:

– Будешь кричать тебе будет хуже.

Марина не знала, что может быть хуже её нынешнего положения, но озадаченно затихла. Что может быть хуже смерти? Если смерть – это конечное состояние, то значит, она может остаться жива, если не будет кричать…

Голова не работала. Даже его грубая хватка, как ни странно нравилась её телу, но он её выпустил.

– Хорошо, я не буду кричать, – согласилась она и села на топчан, сграбастав одеяло и прижав его к груди.

– Вот так, хорошо, – сказал он, посмотрел на неё строго и вышел за дверь, опять закрыв её на замок.

Марина есть не хотела, но жажда заставила её взять стакан и маленькими глотками выпить его содержимое похожее на чай с замешанными специями. Вечер подкрался незаметно, глаза слипались после дневной жары, ещё не успевшее акклиматизироваться тело было усталым и разбитым. Девушка устала переживать и бояться, что ей отрежут голову и поднесут как жертву Чёрной Богине и просто захотела спать. «Я уже ничего не могу сделать в этой ситуации, поэтому пока есть время надо отдохнуть», – подумала она. Потому что если он вдруг решит куда-то вывезти её ночью, то с отдохнувшим телом ей будет больше шансов от него убежать. Девушка закрыла глаза, погружаясь в дрёму, перед глазами поплыли картины сегодняшнего дня, тревожность и всё эти видения поглотили её разум, увлекая туда, где образы и явления не всегда поддаются логике и анализу.

Среди ночи она проснулась от прикосновений. Она тут же узнала эти руки, манящие, тёплые и сильные. Они плыли по её телу, огибая каждый изгиб, каждую выпуклость, и каким-то образом всё тело девушки стало захвачено этим всеобщим прикосновением, словно его руки стали большие и укутали её тёплой пуховой шалью. Она попыталась открыть глаза, но темнота не давала возможности что-либо разглядеть. Не успев испугаться и вместе с этим насладиться прикосновениями, она вдруг почувствовала тяжесть его тела и проникновение внутрь… И это проникновение было такое сладостное и пронизывающее её насквозь. Потом эти проникновения стали повторяться ещё и ещё, пока не набрали силы. Под нарастающей волной сексуального возбуждения, её тело задрожало и взорвалось, теряя свои границы и очертания под небывалым разливающимся блаженством, которое казалось, заполнило всё окружающее пространство. Марина захлёбывалась этой волной, неслась в её вихре, при этом руками пытаясь оттолкнуть плотность, которая вдруг исчезла перед ней и её руки прорвали воздух… Она открыла глаза и ещё с минуту всматривалась в темноту комнаты, в которой никакого не было… И она с удивлением начинала понимать, что чёрного Садху здесь не было, не было, не было…

Ошарашенная такими ощущениями потустороннего контакта, она ещё долго сидела на кровати и не могла понять, что с ней произошло. Тело всё гудело и было ощущение, что внутри него пробудились все реки сразу, те реки, которые индусы называли Нади – энергетические каналы. А макушка очень болела, и казалось ещё чуть-чуть и её душа выпорхнет через неё в другой мир.

«Надо же он меня не убил, он меня просто изнасиловал… Но как он это сделал? Как он мог это сделать так беспощадно приятно и незабываемо?», – истома не проходила, казалось даже лёгкое движение до сих пор несло отзвуки блаженства и она уже ждала утра, чтобы увидеть его, почувствовать опять прикосновение его рук, хоть немного, хоть мимолётно или наоборот кинуться к нему в объятия и потерять голову, сойти с ума, но опять искать продолжения с щемящей тоской щенячьими глазами…

Она прождала до утра, и когда появились первые тени от пробивающихся сквозь крышу и окно лучей восходящего солнца, в коридоре действительно послышались шаги. Марина даже выгнула спину – ещё не прошедшая истома мутила разум. Дверь распахнулась, но на пороге появилась женская фигура, в которой она узнала свою подругу и поймала себя на мысли, что не совсем рада её приходу.

– Ну, слава Богу, ты жива, – Инга рванулась к Марине, обняла её, обвела её взглядом и, не заметив никакого ущерба, довольная села на тапчан рядом:

– Свамиджи просто потрясающе вычислил, где ты находишься. Ну надо же… Кстати. Меня тоже сюда тянуло, но я даже не могла предположить, что мы тебя так быстро найдём.

– А где он? – еле вымолвила дрожащими губами Марина.