Дьяболик - [46]

– Нонсенс. Абсурд, – перебила ее я, а сама, против воли, вспомнила о Злючке.

Инстинкты дьяболика повелевали ей преследовать меня, раскрыв все мои тайны. Но Злючка оставила свои сомнения, когда сообразила, что я обладаю необычной способностью видеть людей в таких существах, как она. Похоже, ей это было очень важно и нужно. Неужели мы действительно нечто большее, чем я привыкла считать?

Дония, кажется, именно так и думала.

– Разве ты не понимаешь, почему Немезида никогда не смеялась? Ей просто этого не позволяли. Не давали повода для смеха. Я не знаю, на что похожи эти коррали, но, судя по всему, это кошмарное место, травмирующее на всю оставшуюся жизнь. Да и сама я обращалась с Немезидой не лучше.

Теперь «я» означало, конечно, ее мать.

– Когда ей поручили заботу о тебе, она отнеслась к задаче со всей серьезностью, безо всяких хиханек-хаханек. Если бы у нее была малейшая возможность выйти из замкнутого круга и попробовать стать самой собой, научиться чувствовать, она бы не испугалась. Пойми, смех – это прекрасно, волшебно.

– Но если все это правда, – с досадой бросила я, – если бы Немезида на самом деле была способна чувствовать, тогда между дьяболиками и людьми не было бы никакой разницы, кроме физической силы.

– А ее, наверное, и нет. Или, по крайней мере, она не так велика, как кое-кому представляется, – твердо заявила Сидония. – Лично я всегда так думала и тебе говорила.

Я зажмурилась. Вспомнила девочку в моем загоне. Простодушное выражение лица Сутеры перед тем, как я ее сцапала. Вспомнила обо всех жизнях, которые отняла за эти годы. Мои поступки говорили о том, что я – хороший дьяболик. Однако быть хорошим дьяболиком означало быть ужасным человеком. Человек, обладающий моими чертами, считался бы мерзким, порочным и злобным. В общем, из меня мог получиться либо подлый человек, либо достойный дьяболик.

– Наш разговор не имеет смысла, и я больше не хочу об этом говорить. Мне пора идти, – сказала я.

– Но…

– Разговор окончен! – рявкнула я и отключилась, тут же вернувшись на свою виллу.

Еще какое-то время меня била нервная дрожь. Мой взгляд упал на Карателя, дремавшего в углу. Я решила завтра же отвести зверя на арену и избавиться от него. Почувствовав мой тяжелый взгляд, пес поднял голову и виновато прижал уши. Мое сердце сжалось. Я уже знала, что не смогу этого сделать.

Что же со мной происходит? Долгие годы единственное существо, к которому я испытывала хоть какие-то чувства, была Дония. Она была для меня всем на свете. А теперь этот четырехлапый генетический урод заставляет меня поступать по-идиотски.

Настолько по-идиотски, что я забыла сообщить Донии о наследниках именитых родов, собранных при дворе, ради чего, собственно, я и вызвала ее на разговор. Впрочем, это вполне могло подождать до следующего раза.

Глава 18

Под Гелиосферой «Valor Novus» находился Великий Санктуарий. Использовался он довольно редко, преимущественно когда сенаторы и члены правительства прибывали со всех уголков империи на Совет. Обычно подобные советы проходили по случаю коронации нового императора. Могли смениться целые поколения, прежде чем созывался всеобщий Совет, на который приглашали не только сенаторов и безземельную знать, но и менее благородных представителей правящих классов империи: наместников, губернаторов и прочих в таком роде.

Можете представить себе мое изумление, когда мне сообщили, что через день открывается Всеобщий Совет. И мне приказано на нем присутствовать в качестве местоблюстителя сенатора фон Эмпиреана.

Я как раз переслушивала сообщение, пытаясь его понять, когда ожил домофон:

– Прибыла с визитом госпожа Санъяу.

Вошла растрепанная, будто только что со сна, Нивени. И такая же всполошенная, как и я сама.

– Сидония, ты тоже получила приглашение на Совет, или кто-то меня разыграл?

– А тебя в качестве кого вызвали?

– Как местоблюстителя наместницы Люмины. – В ее широко распахнутых глазах плескалась паника. – А я понятия не имею о работе своей матери. Что это вообще означает – «местоблюститель»?

– Это значит, что мы будем присутствовать на совете вместо них, – пояснила я, уже понимая, что говорю ерунду.

Сенатор фон Эмпиреан вполне мог присутствовать на Совете посредством галактического форума. Не было никакой надобности его замещать. Что-то здесь было не так…

– На Совете, должно быть, будут тысячи людей, вряд ли мне или тебе придется выступать, – бормотала как бы про себя Нивени. – Скорее всего, нам хотят что-то объявить.

– Наверняка.

– Но что именно?

Мне оставалось только недоуменно развести руками.

– Я попыталась связаться с матерью и не смогла. – Нивени плюхнулась в кресло. – Сидония, все это ужасно странно! Нельзя же объявлять о Совете за день до его начала. Как другие смогут добраться до Хризантемы всего за сутки, чтобы успеть вовремя?

Меня словно громом поразило. Я вспомнила Берневальскую каланчу и стену с сигиллами недавно прибывших грандов и грандесс. Император заранее вызвал всех, кто ему нужен был на Совете. Похоже, все это было спланировано еще до того, как Сидония получила приказ явиться ко двору. Но с какой целью?

Как и Нивени, я попыталась связаться с домом и получить инструкции, хотя бы какие-нибудь советы. Но, как и у Нивени, у меня ничего не вышло. Крепость Эмпиреанов не отвечала.