Двухголовая химера - [133]

– Ну, выглядишь как Явор, – сказал я. – В традиционном боевом облачении. А уж кто ты там на самом деле…

– Я и есть, – перебил бог. – Ты сам хотел начистоту – так вот он я. Теперь готов ты говорить?

– Сначала засвидетельствую своё почтение, – я низко поклонился. – Такой чести удостоился, прямо не знаю, куда себя деть.

Периферией разума я понимал, что окончательно и бесповоротно охамел, и, если бог вдруг вспылит, от меня даже мокрого места не останется. К сожалению, понимания этого факта было недостаточно, чтобы сдержаться.

Однако Явору, похоже, были чужды человеческие страсти.

– Освободи меня от этих юморных потуг, – поморщился он. – Ты никудышный шут. Стократ смешнее было б, если б ты молчал.

Это прозвучало немного обидно.

– Раз сам Явор велит… – начал я, но меня перебили:

– Явор велит тебе благоразумным быть. Всё сказанное мной – не выдумка, не полуправда. Кабы я мог без твоего участья обойтись, на унылого шута не стал бы тратить время. Увы, война с пришельцем – и твоя война. И ты в ней нужен. Потому я здесь.

– Да, только я что-то до сих пор не пойму, в чём твой интерес.

Явор не ответил, но зато очень выразительно промолчал.

– Люди погибнут, – догадался я. – Они же тебе молятся. Ты с этого точно имеешь сколько-то энергии. Боишься обессилеть?

– Люди сами дают мне силы, чтобы заботиться о них, – кивнул бог.

– Ага, ага. Только забота тобой и движет. И с чего ты взял, что я могу помешать Гроггану? Раз даже ты сам не можешь. Ведь ты – аж бог, а я всего лишь смертная вошь.

Явор улыбнулся. В этой улыбке было столько сдержанного умиления, что я на миг почувствовал себя ослом, хоть и не понимал, почему.

– Нельзя купить за деньги то, что достигается любовью. Нельзя душе ослабшей крепость тела передать. Я бог. Но мощь мою нельзя употребить в войне. Если случится это, грош цена людским молитвам. Что до тебя – чем уникален, ты знаешь сам.

Я посмотрел на него так, чтобы он понял – нет, не знаю, а если и догадываюсь, то давно запутался в догадках.

– Ты не имеешь линии судьбы, – пояснил великан. – И этим ты опасен. Убить тебя несложно, но нельзя – повсюду тотчас скажется отдача. И коль погибнешь ты при встрече с Грогганом, немало бедствий в мире приключится…

– Почему? – встрял я. – Можешь ты мне сказать, почему я такой?

– Нет, – отрезал бог.

– Потому что не хочешь или потому что не знаешь?

– Потому что я тебе не Оракул, – Явор сверкнул глазами.

«А жаль, – подумал я. – Уж ты-то мог бы мне рассказать очень много интересного. Уверен, всё ты знаешь, а если не знаешь, то хоть имеешь версии. Просто ты боишься, что мне станет известно то, чего мне знать не положено. Я тогда обрету слишком уж сильный контроль над ситуацией. Тогда мной уже не получится вертеть, а придётся договариваться. К такому боги не привыкли, разумеется. Ну ничего, зайдём с другой стороны…»

– А кто хозяин Гроггана, знаешь?

– Знаю. Но с ним потом мы разберёмся. Сейчас лишь Грогган и подобные ему тираны – наша главная проблема.

– Так он не один?

– Их легион. Они громят миры, в чистую силу превращая. От тех потом остаются лишь скорлупки, – лицо Явора приобрело скорбное выражение.

– Бедняга, – сказал я с деланным сочувствием. – Такие убытки терпишь. Ладно, твой интерес понятен. А мой-то в чём?

Бог вздохнул.

– Эх, люди. За всё-то вы хотите платы. Вам кнут и пряник заменяют трезвый разум. Для праведников – рай, для грешных – ад. Никто не станет исключеньем. Коль будешь ты самоотвержен, получишь счастье. А струсишь – приговоришь себя к мученьям вечным. Ответил я на твой вопрос?

– Да чхал я на твой рай!

– А на рай для той, кого ты потерял?

Я с трудом сдержался, чтобы не наброситься на возвышающуюся надо мной фигуру. Вот оно, истинное лицо Явора. Несмотря на ореол божественности он обычный циник и шантажист, который ради достижения цели готов топтать чужие чувства. Святость святостью, а своя рубашка ближе к телу.

– Лучше даже не упоминай о ней, – я так и не смог разжать зубы, чтоб сказать это. – Если думаешь взять меня шантажом, то лучше сразу проваливай.

– Не злись, – отмахнулся Бог-отец. – Если душа её была чиста и помыслом, и делом, в раю она и так.

– А ты будто не знаешь наверняка.

– Я не стою у входа в рай и не считаю проходящих, – бог развёл руками. – Но подожди! Есть у меня ещё идея.

Я взглядом дал великану понять, что думаю обо всех его идеях.

– Вернуть её уже нельзя, – с сожалением продолжил Явор. – Это нарушит весь естественный порядок. Но коль её я копию создам, доволен будешь ты?

Я опустил голову, потому что уже ожидал чего-то подобного.

Копию. Что-то мне это напоминает. Я прогонял в голове этот сценарий, потому что слышал одну ходящую в народе историю. В ней рассказывалось об одном могущественном колдуне, который воссоздал своего брата, без времени погибшего. Самое интересное, что двойник оказался на удивление точным, никаких побочных эффектов. Живой человек, с характером, с чувствами, с планами на будущее. В общем, тут история явно была приукрашена. И всё у них было хорошо, жизнь продолжалась… пока через несколько лет колдун сам не убил своё творение.

А Явору, похоже, невдомёк, что на самом деле творится в человеческой душе. Он-то небось думает, что я с радостью соглашусь и ещё ноги ему буду за это целовать. Решил, что таким ходом он меня и успокоит, и даст мотивацию к действию. Что я с готовностью продам свою жизнь за… подделку? Что ради неё снова брошусь в полымя? Я даже сейчас понимаю, что за двойником Лины не полез бы во враждебный город, не сдался бы в плен Меритари и уж точно не стал бы рисковать жизнями друзей, потому что они-то